У одной из дверей сопровождающий скомандовал: «Стой!», загрохотал замком, отпер камеру.
— Шагай!.. Здесь жить будешь.
И неожиданно так сильно толкнул Алексеева в спину, что тот влетел в камеру, ударившись головой о стену.
С удручающим лязгом дверь захлопнулась.
Алексеев сидел на полу, растирал быстро растущую на лбу шишку и не знал, что делать. Постепенно глаза стали привыкать к темноте: через маленькое окошко с сильно скошенным подоконником, что находилось под самым потолком, чуть брезжил чахлый ночной свет. Теперь можно было оглядеться. Справа железная кровать с железным изголовьем, покрытая серым суконным одеялом. В левом углу, в стороне от окна — крохотный, вделанный в стену столик, стул, привинченный к полу. Под окном — раковина умывальника. Ближе к двери по левой стороне — параша. Шатов пять — в длину, четыре — в ширину. Одиночка…
Встал, прошелся по камере. Бросился на койку: «Надо заснуть, отдохнуть, быть готовым к допросу». Но сон не шел. «Как могла узнать полиция, что я ночевал у Александрова? Ведь поручик сказал: «Именно здесь мы тебя и ждали». Провокатор? Кто?..»
Он не успел обдумать свою мысль.
Неожиданно вспыхнул фонарь над головой, заскрежетал замок. Вошли знакомый уже поручик и дежурный офицер, только что оформлявший Алексеева.
— Ну вот и определили мы тебя на местожительство, а то мотайся за всяким дерьмом по городу, да еще по ночам. Ты понимаешь, Иннокентий, — обратился поручик к дежурному офицеру, — я из-за этого недоноска такую вечеринку сегодня упустил… А еще вазу разбить не разрешил… Представляешь? Вста-ать! — заорал он на Алексеева.
Алексеев поднялся и в то же мгновение поручик с придыхом ударил его в подбородок. Алексеев упал на кровать, ударился головой о стену.
— Вста-ать!! — снова закричал поручик.
— Хорошо поставлен удар, господин поручик… У кого боксировать учились?.. — Алексеев проговорил эти слова с трудом, силясь усмехнуться. Собрался в комок, вскочил резко с одновременным шагом в сторону окна. Кулак поручика не достиг цели.
— Ах ты мерзавец… — удивленно проговорил поручик. — Да он еще и английской драке обучен…
И тут же снова ударил Алексеева, целя в нос. И попал. Алексеев сполз по стене на пол. Хлынула кровь.
— Вста-ать! — ревел поручик.
Ноги не держали Алексеева. В глазах кувыркались фонарь, лицо поручика, лицо дежурного офицера. Но он встал — сначала на колени, потом резко — в полный рост и изо всех сил, что только были еще в нем, кинул свое тело, а на мгновение позже и кулак в ненавистную физиономию. Он угодил поручику в висок, и тот рухнул без звука.
