Вернувшись и поставив ведра на скамейку, я не сразу понял, что изменилось в квартире дяди Васи. Это было странное ощущение: чувствуешь — изменилось что-то, а что — не видишь, не понимаешь. Дядя Вася сидел на стуле, откинувшись на его спинку, и смотрел на меня какими-то новыми, вопрошающими и ожидающими глазами, улыбался смутной и немного растерянной улыбкой. И молчал. Молчал так, словно я должен что-то заметить, обязан заметить, и что-то сказать. И вдруг я увидел… ноги у дяди Васи! Да, да, я не ошибся, у него были ноги, обутые в черные новые ботинки из хорошей хромовой кожи.
Это было какое-то наваждение. Я закрыл глаза, потер их кулаками и вновь открыл. Ничего не изменилось. Дядя Вася сидел, смотрел на меня и улыбался.
— Подойди ко мне, — позвал дядя Вася. — Подойди, не бойся.
Я подошел, невнятно бормотнув:
— А я и не боюсь, откуда вы взяли?
— Ну, ну… — Он положил тяжелую руку мне на плечо и тихо спросил: — Удивлен?
Я кивнул.
— А удивительного ничего нет. Помнишь, я рассказывал, как мы за «языком» ходили с Юмом и Панасом?
— Помню.
— Так вот Юм и Панас, когда я в госпитале лежал, протезы мне прислали… Где достали их — не знаю, не пишут… Да и так понятно: разведчики все могут… Врачи мастеру их отдали, для подгонки на мои культи, а потом прислали сюда…
— Чего они прислали? Как они называются?
— Протезы.
Это слово я услышал впервые, и оно поразило меня своей звучностью и неясностью содержания. Запинаясь и краснея за свою неосведомленность, я спросил:
— А… а что это такое, протезы?
Дядя Вася усмехнулся:
— Вот чудак! Оказывается, ты еще не знаешь… Смотри! — и дядя Вася вздернул штанины. И мне все стало ясно… И стало еще горше на душе. Не знаю, почему, но особую боль и неловкость вызывали во мне металлические, покрытые никелем пластинки, плотно прилегающие к хрому — я не мог смотреть на них.
— Хороши? — спросил дядя Вася, видимо, искренне любуясь мастерством того, кто создал эти «ноги». — Здорово сделано, а?
— А ходить на них можно?
— Конечно! — воскликнул дядя Вася, не заметив, что я не ответил на его вопрос. Наклонившись, он похлопал по протезам и добавил, «вздохнув: — Ходить можно, но нужно учиться… привыкать. Я было обрадовался сначала, надел эти ходули и сиганул со стула — думал, что побегу сейчас…
— И что?
— Ну и грохнулся врастяжку… Еле-еле отошел… Попросил Киселиху костыли достать… Вон в уголке стоят — подай-ка.
Я послушно исполнил просьбу. Дядя Вася взял костыли, приспособил их под мышками и медленно, грузно поднялся.
