Втроем – Сашка, Юрка и Влад – вошли в новую Юркину квартиру.
Это был последний вечер Влада в Киеве, и он решил провести его с друзьями. Обязан это сделать. Ради этого, собственно, и приехал.
– Вот мои однокомнатные апартаменты. Входи. Не смотри, что здесь сейчас такой бардак. Мы же с Сашком готовились к «эвакуации», поэтому все вещи из кафе унесли. Большую часть закрыли в гараже у Руслана, ты его не знаешь. А то, что не вместилось, пришлось принести ко мне.
Апартаменты были явно не предназначены для хранения такого большого количества вещей: какие-то кастрюли, стеклянная посуда в ящиках, колонки, усилители, ящики с коньяком и водкой, целлофановые упаковки с пепси-колой – лежали повсюду так, что не было куда ногой ступить.
Стены в комнате были украшены плакатами западных рок-кумиров. Музыканты – в экстравагантных одеяниях, с микрофонами и гитарами. Некоторые плакаты Владу были знакомы – висели когда-то в квартире Юрки.
Фото в рамочке, отдельно ото всех – белокурая Юлия. Уже не двадцати двух, а, пожалуй, на фотографии – тридцати пяти лет. Но по-прежнему чертовски мила.
И незабываемое фото: «Византийцы» на сцене.
– А это – моя старушка, узнаешь? – Юрка вытащил из пространства между диваном и стеной шестиструнную акустическую гитару.
Прижав к груди, бренькнул по струнам, и старушка отозвалась звонким, медленно тающим в тишине: тр-ре-ень...
– Наши новые инструменты – мой «Фендер Стратокастер» и клавишник – у Сашки дома, чтобы в этом бардаке не повредили их, – он вернул гитару на прежнее место.
Улыбнулся. Настроение у Юрки и Сашки было, разумеется, превосходное. Еще бы! По непонятным причинам все благополучно разрешилось – кафе оставляют. И в случае, если они с Сашкой согласятся, им дадут денежную компенсацию и другой участок земли в аренду, в хорошем, оживленном месте.
Значит, концерт продолжается! Можно звонить официанткам, повару, кассирше. Заказывать харчик, винчик и коньяк, нести назад и подключать аппаратуру.
– Эх, жаль, что ты уезжаешь в свою Америчку, не посидишь в нашем кафе, не послушаешь наше выступление. Мы бы в честь дорогого гостя дали специальный гала-концерт. Так бы грохнули, чтобы стены задрожали. И накрыли бы поляну, как для императора, – сказал Юрка, не сводя с Влада глаз.
После того вечера на кладбище, когда на могилу дяди Алеши положили цветы, Юрка смотрел на Влада как-то по-новому, часто улыбаясь, будто бы увидел в нем нечто такое, чего не замечал раньше, и теперь не может им налюбоваться. Часто хлопал Влада по плечам, подталкивал его легонько локтем под грудь, подмигивал. И Влад улыбался ему в ответ.
