- Ждем еще кого-нибудь? – Соболев расстегнул верхний фиксатор кителя, откинулся на спинку, позволяя себе расслабиться.
- Его и ждем, - отозвался Индарс, продолжая терзать взглядом лежавший перед ним лист бумаги.
Император без империи.
Три месяца назад, все именно так и было. Три месяца назад, но не теперь, когда приходилось решать за всю Галактику.
- Простите, Владимир Михайлович, еще пара минут… - попросил он, вновь берясь за ручку.
«Отрицательным моментом данного сценария разрешения конфликта является то, что по мере обретения жизнеспособности эта самая, «третья» сила, так же вступает в противоречие с породившими ее структурами, что, в конечном итоге, способно привести к уничтожению уже ее, как нового дестабилизирующего фактора».
Поставив точку, Индарс встал, прихватил висевший на спинке кресла китель и, надев, неторопливо подошел к тактическому столу. «Поднял» объемку, определив в качестве наглядного пособия линию Рубежа.
Линией та не была – россыпь отметок, на которые выставлялись основные подразделения Коалиции, но в качестве термина использовалось.
- Слышал, вас можно поздравить? – закончив застегиваться, произнес он.
- Сам узнал два часа назад, - не то усмехнулся, не то стушевался Соболев, еще не успевший привыкнуть к тому, что станет дедом.
- Я разговаривал с Йоргом, он поделился, - заметил Индарс, продолжая рассеянно рассматривать объемку.
Треть от сектора скайлов. Четверть – демонов. У стархов между тем и этим…
Благодаря предательству некоторых членов правительства Союза, связанных с трансгалактическими корпорациями, а через них и с домонами, эти потери имели все шансы стать невосполнимыми.
- И ведь не время, а у меня словно второе дыхание открылось, - поднялся и Соболев. Подошел, пристроился рядом.
По возрасту почти ровесники. Бывший император чуть выше, глава Коалиционного Штаба – тоже чуть, но шире в плечах. Это - если сравнивать. А так…
- Для детей всегда время, - твердо поправил его Индарс. - Они – смысл для всего, что было, есть и будет. Внуки в плане мотивации еще значимее. Дети – потенциальная возможность. Внуки – их воплощение в реальность.
- Неожиданная точка зрения, - повел головой Соболев.
- Скорее, опыт, - едва заметно улыбнулся Индарс. – Новая жизнь придает значимость твоей собственной, делает ее не бессмысленной, позволяя верить, что уйдя за черту смерти, ты действительно оставляешь что-то после себя.
- А как же дела? – не без интереса полюбопытствовал Соболев.
