– Да ладно, не бери в голову. Забудь, я подзабил на это, похоже, просто из-за всего, что случилось, уже и верить перестал, что сделать что-то можно. Ушастый – ещё ерунда. Правильно всё.
– Ну, тогда новость ещё одна. Не догадался? Я же, слышал да, не как вы пошёл? Сбился, если честно, я тогда не об остальных думал, не до этого было.
– А нашёл как?
– Никак, лбами столкнулись, и нашёл. Тут дело в том, что я через север пробирался. Понимаешь?
– Тропа, что ли?
– Да нет, но похоже сильно, сейчас посмотрим пойдём.
Чий посмотрел вокруг:
– Далеко?
– Мы вышли только. Да дойдём, не бойся, раньше их назад вернёмся.
Рядом тянулись поля жидкой грязи с редкими кочками, редкими деревцами, в основном мёртвыми, «поля» были покрыты водой, повсюду тина, палки какие-то чёрные, как головёшки. Почти единственное что росло – это видневшиеся из металлического зеркала воды пучки сочно-зелёного цвета, этого странного змееобразного корневища с листьями на верху, некоторые также были погрызены, так что от них оставались только колышки.
– Думаешь, не догадывается?
– Не знаю, может, догадывается.
– Не боишься?
– А что делать?
– Ты смотри поаккуратнее, они дурные же, Изран особенно, он сейчас отчаявшийся, он на всё решиться может, не так поведёшь себя… Он в последнее время и так от тебя не в восторге.
– Ну, будем надеяться, не убьёт.
– Да зря ты шутишь, ну не убьет, наверное, мало ли, он способ найдёт.
Тольнак не ответил, угрюмо пробирался вперёд, опираясь на древко копья. Чий решил не продолжать и, посмотрев на копьё, подумал, что надо обязательно сломать себе шест подлиннее, ходить, как и раньше, было уже просто небезопасно. Болото теперь, похоже, стало самым настоящим, он, уже пару раз потеряв равновесие, нырял с тех пор, как они отошли от кустов. Он подумал, что если бы у Болота было лицо, то сейчас оно было бы совсем другим, повзрослевшим и посерьёзневшим, уже наверное с проседью, и к тому же прожитые годы явно придали ему озлобленности или хотя бы неприветливости, он вдруг вспомнил, как тогда, во время ходьбы, ему послышались два голоса, наверное, это и есть владения того басовитого старика, всё выглядело очень правдоподобно. Говоря себе это мысленно, он внезапно понял, что представляет себе на его месте Кунара, того, каким он был во время драки, тогда в Деревне, вот такого его – Кунара грозного.
А может там всё совсем не так. Там что-то древнее, уродливое и безобразное, тот, кому давно пора стать мертвецом, и людей, которые боялись его, были его рабами, уже нет в живых, и памяти о нём уже нет вместе с поколениями, с сотнями поколений их потомков, а он ещё жив, если это можно назвать жизнью, но он ещё хранит силу где-то там, в недрах Болота. О том времени, когда он сам был молодым и смеющимся, у него остались лишь смутные ощущения. Он приходит в бешенство от вида лиц, чужих, полных жизни, не как его уродливая, морщинистая маска, именно поэтому все зеркала в своих охотничьих угодьях он замазал, чтобы не видеть своё собственное, и теперь все озерца и лужи этой страны всегда серого цвета и показывают металл.
