Подойдя к остальным, Чий понял, что так и не скажет, Вороту с Краюхой, заготовленного. Твари вы, пацаны. Теперь почему-то это казалось неудобным. «Неудобно» – условности. Они пацана убили, а мне неудобно. Ещё, видимо, очень не хотелось повторения утренней сцены на привале, теперь-то этого как будто не было. И, кроме того, было что-то своё, стыд какой-то, из-за которого он, в конечном счете, и не стал, давящее такое чувство (мы убили?), он-то сам там тоже не геройствовал, показухи больше.
Они не останавливаясь, с ходу, полезли на топляк, там потеснились, Тольнаку пришлось сесть.
– Сказать нам ничего не хотите? – произнёс Изран после паузы.
– Да о чём говорить, Изран, об Ушастом? Тут и так все в курсе уже, видели же, – ответил Краюха.
– Ты чего?! Ты мне это?! Думаешь, я тоже мимо рванул, да? Ну, чё ты, да?!
– Да ладно, я не к тому, я тебя не видел…
– Ещё бы, ты к тому! Ты забудь вообще и тон этот, понял? И намёки эти свои!
– Да серьёзно, я не это в виду имел…
– Ну и дальше тогда что было? – он отвернул всё ещё залитое краской гнева лицо, мгновенно вспыхнувшее, уже полностью Краюху игнорируя.
Чий обернулся. Через головы на него с выражением какой-то неловкости, как будто извиняясь, ожидающе смотрел Тольнак. И он понял, что тут уже известно всё: что Ушастого вытащили, и как вытащили, и как они влетели в кусты – то, что Тольнак помнил сам.
Ворот сделал неопределённый жест рукой.
– Он убежать не смог, упал, у нас времени подбирать не было.
Левую руку, прокушенную, в чешуйках засохшей крови, он держал на коленях.
– Так, да?.. Весело живём.
Все молчали.
– И как мы видим дальнейшее? Трут либо промок, либо потерялся, дров здесь не достанешь. Копий… А копьё есть одно! Ну, удачи нам с ним, оно-то нас и выручит. Жратвы нет.
– Котла тоже нет.
– Что ты варить в нём собрался? Сколько мы, Тольнак, без остановки пройти сможем, день, два?
– Ну может два, но два, вряд ли, с утра встанем, повозимся там… Всё равно не решает это ничего.
– В Степь отсюда будет проход?
– Я даже не скажу, я-то по-другому шёл.
– Да, а как не будет, Тольнак? Тут присмотреться только, – Рыжий-старший даже встал зачем-то, ко лбу его прилипла мокрая жухлая травина, из-за чего он выглядел ещё более взволнованно и нелепо одновременно.
Ему не дали договорить, загомонили: «Тут до Степи-то почти дошли» – «Лазили, петляли, уже бы давно…» – «Да им погулять просто охота».
– Да уймитесь! Что я сказал, я шёл по-другому, не видел… Ну, и иди, раз подошли! Собрался и давай, побежал, умный самый…
