Перо было чёрное с редкими прожилками серебристых чешуек. Сейчас, присмотревшись, деталей стало заметно ещё больше: и кучки кала, и обглоданный, даже обгрызенный, стволик деревца, не по-птичьи совсем обгрызенный, как-то это не вязалось совсем – птицы и обкусанный ствол…
Они облазили там всё и в упор вокруг лежака, и с расстояния, пытаясь прикинуть, как птица таких размеров могла тут пролететь. И не одна причём, и куда потом. Правда, понять у них не получилось явно ничего, нашли только пару сломанных веток, которые сразу не заметили, да и не понять они пытались, просто завелись стихийно и лазили, пока интерес был, а сейчас уже и его не стало.
Чий поглядел вперёд: деревьев здесь почему-то почти совсем не росло, гораздо реже, чем в среднем по Болоту, а ещё дальше, сбоку от молоденьких зарослей, в которые уходила тропа, зияла большая проплешина, шагов четыреста, вот в ней живых деревьев не было совсем, ни одного, только отсыревшие стояки, многие почему-то с отломанной верхушкой. Просто бревно из воды.
И тут он заметил движение, там вдалеке, вернее, наоборот – то, что двигалось раньше, остановилось, по- другому бы он вообще ничего не заметил. Теперь это даже можно было разглядеть, он всмотрелся: точки какие-то…
И тут всё стало ясно: тропа ныряла вправо здесь и выходила опять с другой стороны проплешины, а эти точки были остальные, их, видимо, решили подождать.
Ни хрена… Отстали. Чуть-чуть думал, да?
– Краюха, – он посмотрел вниз.
– Смотри, ещё одно нашёл, – тот сидел на корточках, протягивая ему перо.
– Краюха, – Чий заулыбался, и Краюха, глядя на него, тоже. – Чего лыбишься? Мы страдаем, мы неправильные, нас же ждут, вон смотри, сюда иди да вон дальше, ещё… Тут полдня же идти, а мы: перо, ветка, вот тут то, вот тут это. Ну что, увидел?
Он также на него смотрел, улыбаясь.
– Не-а.
Они рассмеялись, потом стали собираться, закинули на плечи поклажу.
– Нет, всё-таки мы даём, как маленькие, по десять нам, время на это тратить, и так отстали.
– Да ладно, много мы его потратили, что до этого отставали, что теперь, почти без разницы, раньше спать не надо было, и интересно же тем более.
– Что птицы раньше никогда не видел?
– Таких не видел, да и чего придуриваться, Чий, не видел, не видел, самому как будто любопытно не было, как будто не понимаешь почему.
– Дурачки потому что, пойдём, ждут ведь.
Чий заметил, что Краюха до сих пор держит в руках то, что они нашли, уже с сумкой на спине, и осматривается, видимо, не зная, как всё это положить. В одной руке он держал перо, которое они нашли, в другой всё остальное. Чий поймал его взгляд.
