- Она там очень дешевая, - успокоила она его. – Правда.
- Не такая дешевая, как початок кукурузы, я уверен, - сказала он, сузив глаза.
- Поверишь или нет, но там у большинства людей нет под рукой початка кукурузы, - сказала она, забавляясь. – И я скажу тебе, Иэн, что туалетная бумага гораздо лучше засохшего початка.
- Лучше, - пробормотал он, все еще потрясенный до глубины души. – Лучше. Иисус и Святая дева!
- Ты спрашивал о снах, - напомнила она. – Что ты видел этой ночью?
- А … нет, - он с некоторым трудом переключился с мысли о туалетной бумаге. – По крайней мере, я ничего не помню.
Глядя на его запавшие щеки, она внезапно подумала, что его бессонница могла быть связана с его боязнью что-то увидеть во сне.
Вот прямо сейчас он боялся, что она продолжит настаивать. Не встречаясь с ней глазами, он подхватил пустой кувшин из-под пива и прищелкнул языком, призывая Ролло следовать за собой.
Она надрезала последний каштан и закопала их в пепел рядом с ямсом к тому времени, когда он пришел.
- Как раз вовремя, - крикнула она, увидев его. – Ямс уже готов.
- Ага, - ответил он с улыбкой. – Посмотри, что я нашел.
Это был кусок сот, украденный у древесных пчел. Густой мед медленно стекал на горячий ямс, падая на клубни великолепными каплями золотистой сладости. Завершенный жаренными очищенными каштанами и холодной водой из ручья, завтрак показался ей самым лучшим с тех пор, как она оставила свое собственное время.
Она так и сказала Иэну, на что он насмешливо приподнял свои кустистые брови.
- Да? И что ты ела лучше этого?
- Ну … может быть, шоколадные пончики. Или горячий шоколад с кусочками зефира в нем. О, я так скучаю по шоколаду.
- Фу! Я пробовал его, - он прищурил глаза и поджал губы, демонстрируя отвращение. – Горькое ужасное пойло. Хотя в Эдинбурге за маленькую чашечку шоколада платили большие деньги.
Она рассмеялась.
- У нас в него клали сахар, - успокоила она его. – Он сладкий.
- Сахар в шоколад? Это самая извращенная вещь, о которой я слышал. Даже хуже, чем бумага для подтирания задницы.
Она увидела в его глазах поддразнивающий огонек и просто фыркнула, слизывая последние кусочки желтой мякоти с почерневшей шкурки ямса.
- Когда-нибудь я сделаю шоколад, Иэн, - сказала она, отбросила шкурку и облизала пальцы. – Я положу в него сахар и дам тебе попробовать. Посмотрим, что ты скажешь тогда!
Настала его очередь фыркать, но от дальнейших комментариев он воздержался и принялся вылизывать свои пальцы.
