Доктор заложил руки за спину и прошелся по комнате. С закрытыми створками высоких окон, в отсутствии сквозняков она казалась почти уютной.
– Ради чего? – сразу с интересующей его темы начал разговор Стерх, но леди легко уловила суть вопроса и сердито пробормотала в ответ:
– Вам разве не известно понятие «преданность»?
– Отчего же, наслышан, – прищурился на нее доктор. – Преданность кому, позвольте узнать?
– Семье, – в замешательстве прояснила неразумному древнему Элика. – И моему народу. Война уже много лет забирает жизни. Вы были на северном побережье? Сожженные драконами сады, люди, превратившиеся в пепел! Смерть, распри, разрушение…
– Но-о-очью… – зло протянул Стерх, уставившись в потолок. – Ночью очень полезно спать, милый друг, а не зачитываться глупыми книжками и хрониками.
– Вы… – задохнулась от обиды леди. – Как вы смеете! Они не… Я…
– Преданность, – едва не по слогам, с отвращением отчеканил древний. – Преданность предполагает любовь. В разных вариациях. Вы чувствуете любовь? Она переполняет вас? Или, может быть, она сквозит из того бокового окна, выбранного для осуществления будущего акта… любви. К семье и народу, – он вдруг ощерился, глянув исподлобья, и зашипел. – Ос-с-стрые черные камни у кромки воды будут залиты не любовью, уверяю вас, а исключительно кровью, поверьте. Вашей душистой кровью. У меня большо-о-ой опыт в подобных вопросах.
– В вопросах любви или преданности? – приподняв бровь, язвительно уточнила Элика. – Ах, нет. Мы ведь уже сменили тему и обсуждаем лужу, которая после меня останется. У вас большой опыт в этих вопросах?! Охотно верю!
Проколотый палец вновь закровоточил. Леди сердито облизнула его, ощутив на языке легкую солоноватость, подняла голову и вздрогнула.
Стерх смотрел на нее неподвижно, оценивающе, холодно. Черно.
У Элики в голове промелькнула невероятно привлекательная мысль – он мог бы ей помочь. Избавить от бокового окна и острых камней. Спасти. Быстро и почти безболезненно, но Доктор хмыкнул и очень медленно подошел к леди, прошептав ей в глаза:
– Даже не думай.
– Разве врачи не должны спасать своих пациентов? – в тон ему ответила Элика. – Мучения, боль, страхи… все уйдет. Я уйду. Больше никогда и ничего не буду чувствовать. Это мой долг и…
– Долг. Еще один расплывчатый термин, – со смешком отвернулся к столу Стерх, убирая флаконы и стеклышки в свой темный саквояж. – И чем старше я становлюсь, тем сильнее он расплывается. Туман. Сплошной туман. Итак, – он снова выпрямился перед погрустневшей пациенткой и ознакомил ее с диагнозом. – Синяя магия Заречной необратима. Я, как врач, предоставлю тебе очень ценную возможность в полной мере прочувствовать любовь окружающих. Ты поймешь, что такое преданность. А после – поговорим.
