устроил бы господина Акона в качестве зятя. Заключение мирного договора с воинственными и жестокими драконами оказалось под угрозой срыва…
Леди сжалась в своем кресле, подрагивая. Ноги и руки торчали из халата отвратительно и нелепо.
Визит матушки разразился бурей. Казалось, весь треугольный замок покачнулся и скособочился. Отрезанная одним движением черная коса полетела в узкое, боковое окно. Взбешенная госпожа Рифа обрила бы новоиспеченного сына наголо, но Рихард решил, что и неровной стрижки с его подопечной было уже довольно. Его раскатистое, протестующее: «Э-э-э!» – сопровождаемое хлопаньем мощных крыльев, разнеслось на всю округу.
Черногривый Лай отчего-то не стал вмешиваться в развернувшийся семейный скандал. Посверлив пеликана, а после и госпожу со свитой задумчивым взглядом, он разочарованно тряхнул блестящим чубом и ретировался. Расплодившиеся под крышей голуби интересовали его гораздо больше, чем какие-то там человечьи драмы. Грифон.
Элику тогда со всех сторон захлестнула нескрываемая враждебность во взглядах прислуги, брата Итона – уже не единственного, а младшего сына госпожи Рифы, и многочисленных сестер. Еще бы. Они уже примеряли роскошные наряды, сшитые к грядущему празднику, а тут такая оказия. Пеликан.
Ночь сгустилась матовым туманом, похитив звуки. Леди села ровнее и вытерла мокрые щеки рукавом, даже не подумав оглянуться в поисках платка. Боковое окно представлялось ей единственным способом разрешить эту непростую ситуацию, но она все медлила, рассматривая свой куцый халат, ширму и улегшегося ей на ноги, горячего, пушистого Рихарда.
На лестнице раздались торопливые шаги. Рихард недовольно зафыркал, прислушался, но тут же снова притих. Леди нахмурилась, вытащила из-под его тяжелого пуза согревшиеся ноги и с любопытством выглянула в тонкую щель между листами плотной, узорчатой бумаги.
Доктор Стерх. Внимательные черные глаза. Скупые жесты. Иноземные пряности, чуть забродившая красная ягода и холодная океанская волна. Невероятно тактичный, сдержанный древний вампир – идеальный собеседник.
– Леди Элика?
– Полагаю, не совсем она…
Выпуклая капля дрогнула и растеклась по стеклышку, раскрываясь темно-красным, глянцевым.
Принюхавшийся к пробе Стерх озадаченно нахмурился, уложил стеклышко на стол и недобро покосился на застывшую у ширмы пациентку. Элика сделала вид, что не заметила его взгляда, и продолжила рассматривать красную точку на своем пальце. Палец был непривычно большой, а точка – маленькая.
