Поводил Серка в поводу, давая остыть, насыпал в ясли овса ему и Жару, потом напоил. А тут и Глая вышла на крылечко, позвала нашу ораву ужинать.
Семарглу и Питину налили в миски без разговоров, а нас с дедом Микулой сначала отправили мыться к бочке с дождевой водой. После ужина, Глая увела меня в пристройку и сначала заставила померять почти готовый доспех из шкуры Змея. Он оказался для меня слишком просторным.
– Его на шубу надевать в карачун, – пробурчал я. – И то велик окажется. Ты же, Глая, мерку давно сняла. Ошиблась?
– Глупый ты, Ратин, – улыбнулась прабабка. – Ты сейчас в рост тянешься, как молодой дубок. На вырост кроила. Зато броня яркая. Все змеевы цвета радужные сохранились.
– А вот это, Глая Монионовна, плохо, – вмешался дед Микула. – Такую раскраску любой враг за три версты высмотрит. Придется красить в серо-зеленый цвет. У тебя есть такая краска?
– Тебе видней, Микула Гурьянович. – сразу согласилась Глая, а я только вздохнул. Решают за меня, словно меня рядом нет. По мне бы такую красоту лучше оставить. Да еще проехаться по улицам града на зависть градских парнишек, особенно Митьку рыжему.
– Все дела свои переделали? – спросила нас Глая. – Раз переделали, доставай, Ратин, гусли, будешь баллады и былины разучивать.
– Глая! – взвыл я. – Может, сегодня без былин обойдемся, а? Я до десяти лет все былины в храме богини Рати выучил наизусть.
– Основные былины, может быть и выучил, – согласилась прабабка. – Зато на гуслях до сих пор слабенько играешь.
– Не получается у меня на гуслях. Пальцы плохо слушаются в переборах. Сама говорила, что музыкантам тяжелая работа противопоказана.
– Это у тебя работа тяжелая? – возмутилась прабабка. – Ты, Ратин, сегодня что – пахал, дрова колол, пни на новой росчисти корчевал? Слух у тебя есть, а остальное получится, ежели старание приложишь. Начинай с запева былины «О сотворении Мира великим Родом». Я подпою. Начали…
Жива была в самом разгаре. Близился праздник Купала и ради такого случая, а так же по окончанию изготовления двух разных комплектов доспехов, двух, разного размера круглых щитов с медной оковкой и умбонами, конской брони, трех тулов боевых стрел, прабабка разрешила мне с дедом Микулой съездить в град.
Прямой дороги от нас до града родичей, дождливой марой и в карачун, не было. Болота с топями или снег, отсекали наш хутор от людных мест. Это было хорошо в том смысле, что исключало неожиданные наезды незнаемых людей, зато становилось нешуточным препятствием, когда нам с дедом Микулой приходилось на телеге пробираться до жилых мест. Год назад мы с дедом Микулой спрямили торну, уложив в топях три гати длинной шагов по тридцать. Гати из лиственного дерева, что не гниет в болотине, да еще притопили, чтобы не попал к нам гость незваный.
