Но маленькая кикимора не сдавалась: у неё была мечта – стать человеком. Может быть, когда-нибудь она узнает великую тайну или способ или зелье особое вызнает, которое позволит ей превратиться в дитя человеческое. Вот такое упованье у ней было. Ни одной взрослой шишиморе, да и вообще, никакому злому духу она об этом не говорила: мало того на смех поднимут, а может, ещё и кару какую учинят – с этим у нечистой силы строго! Но запретить мечтать ей никто не мог – в чужую голову ведь не залезешь? Вот кикимора и мечтала.
Однажды стояла она задумчиво у крыжовенного куста, ягодки спелые обдирала да о судьбе своей грезила. Любила кикиморка крыжовник, поэтому одну ягоду в корзинку складывала, вторую в рот отправляла – так слаще мечталось, как вдруг услышала:
– Ты зачем наш крыжовник ешь? Ты кто такая вообще? Или такой?
Это сказало существо, мало чем от кикиморы отличавшееся: голова кудлатая, в пшеничных волосах солома торчит, лицо в рыжих солнечных отметинах, рубашонка порванная, босые ноги грязные. Голубые глаза так и шныряют – чего бы нашкодить, руки готовы сцапать, что плохо лежит, или что-то интересное заграбастать. Пока существо спрятало руки за спину: непонятно ведь, кто тут у крыжовника стоит, вдруг укусит или ударит, но глаз с кикиморы не спускало.
– Ты кто?! – повторило. – Отвечай!
«Я-то вот прекрасно знаю, кто ты, – подумала кикимора. – Младшая дочь в семье, Дарина, подаренная то есть».
Хотя правильней было назвать её Неждана – родилась, когда мать уже сменила гордую рогатую кику на безрогую и семья никаких новых детей не ждала. А вот поди ж ты! – родилась девчонка, маленькая, шкодливая, мать с отцом за ней угнаться не могли: они ей скорей в бабку и дедку годились, а не в родителей. Старшие дети были совсем взрослые, со своими семьями, с обзаводом, им и вовсе некогда было за поскрёбышем следить, так что росла Даринка, как трава, на свободе и просторе. Родителям помогала, конечно, без этого никак, но много бегала по полям да лугам, за растениями да живностью всякой любила наблюдать. Никого не боялась, ничего не страшилась. Вот такая бедовая девчонка требовательно смотрела на кикимору.
«Что тебе сказать? – думала кикимора. – Правду? Или ложь?»
Пока размышляла да прикидывала: так или этак, Даринка протянула руку и ткнула её пальцем в бок.
– Ай! – вскрикнула кикиморка.
Девчонка засмеялась:
– Щекотки боишься? Ты на человека не похожа, а щекотки трусишь!– глаза Даринки расширились. – А кто же ты? Разговариваешь, крыжовник ешь… Ты нечисть огородная?
