— С чего бы это? Гвардией и следствием занимается герцог Сайман. Я судья, а не следователь.
Сайман покосился на меня, а потом посмотрел на наследника. Между нами нет особой дружбы, но и ссорить нас не стоит. Интересы у герцогов в этом случае едины.
— Я прослежу за тем, чтобы расследование убийства императора было наиболее честным.
Сайман посмотрел на меня и улыбнулся. Я смотрела на принца и никак не могла понять, зачем он ссорится с герцогами.
— Это хорошо, — сказал Максимилиан и покосился на молчавшего Карла. — Я предлагаю установить трёхмесячный траур по погибшему императору. Перед коронацией я хочу получить от вас отчёты о работе ваших ведомств.
Герцоги переглянулись, а я сказала:
— У меня проблем нет. Ежемесячный отчёт я вёз императору. Могу отдать вам.
Я протянула папку с документами.
— Там есть предложение. Выпускать обобщение судебной практики, чтобы не нужно было некоторым судьям по голове стучать.
Принц посмотрел на меня внимательно, а потом усмехнулся.
— Не спорю. Это было бы интересно.
Он забрал от меня папку и кинул на стол. У меня мелькнула мысль, что это так и останется тут лежать. Никто не будет читать нудные отчёты о работе судов. Остальные отвечали на вопросы уклончиво. Это совещание выливалось в банальную болтовню ни о чём. Я рассматривала своих коллег и старалась не смеяться. Я подумала, что принца они примут. Постараются надавить на него, чтобы сохранить свои привилегии. Но иного выхода у нас нет. Представители прежней династии никого не устроят, да и превратились они в редкий паноптикум уродов.
Герцог Якоб постоянно косился на меня, но я молчал. Разговора о том, что кто-то из нас мог быть причастен к смерти правителя, не было. Мои мысли высказал Атуан:
— Принц, вы обязаны подтвердить наши привилегии. Ни вы, ни ваш родитель не давали нам титулы и земли, так что наши вольности должны остаться незыблемыми. Не забывайте, что это мы даём большую часть богатств империи, наряду с правящей семьёй.
— Я подумаю, — процедил Максимилиан.
— Нет, — поддержал Атуана Тейлор, — вы дадите нам большую магическую клятву именно сейчас, а не потом.
Максимилиан посмотрел на всех и сказал:
— Я клянусь своей жизнью, что сохраню все привилегии герцогов в нашей империи.
— Нет, Максимилиан, — усмехнулся Атуан. — Не нужно оставлять себе лазеек. Повторяйте — я Максимилиан де Тарнор, принц и наследник Шунии во всех проявлениях и видах управления этой земли, клянусь, что до конца моего правления не будут затронуты права и привилегии восьми герцогов этой земли. Если я совершу что-то против этой клятвы, мой род навсегда канет в небытие.
