Сила все так же рыщет по подвалу. Касается Полины, каждого из Тринадцати, всех свечей, заставляя пламя трепетать, а затем резко взмывает к самому потолку, где и затихает, словно наблюдая.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, я бросаюсь к бесчувственной Полине, застывшей на алтаре: ее веки едва заметно подрагивают, пульс почти остановился, но дыхание ровное.
– Сейчас, – торопливо говорю я, обводя пальцами лицо любимой, нежно касаясь белых щек, пересохших губ, убирая темные змейки влажных волос, – сейчас я заберу тебя отсюда. Полина, слышишь?
– Ты!
Полный ненависти крик, заполнивший пространство заставляет меня отвлечься, резко повернув голову.
– Как ты здесь оказался?!
Игорь Македонов подобно дикому зверю приближается ко мне. Мягко, не спеша, зло оскалившись. Вокруг его глаз, протянувшиеся от висков к скулам, кровоточат глубокие царапины от моих когтей. Бледный, с расцарапанным лицом, сощуренными глазами, он скорее походил на мертвяка, чем кого-то живого. Легким движением Македонов отбрасывает куколь, разминая пальцы.
– Отвечай мне, когда я с тобой говорю, – шипит он.
– Мне нечего сказать тебе, Темный.
Я понимаю, что через секунду он бросится на меня, будет пытаться задушить голыми руками, но все равно оказываюсь не готов. Удар приходится точно по правой скуле. Сильный, он заставляет согнуться пополам, царапает кольцом кожу. Рот тут же наполняется вкусом железа. Не думал, что в иллюзорном лабиринте все будет точь-в-точь, как в реальности. Сплюнув кровь, я разворачиваюсь.
– Ты проиграл, Темный, – ухмыляюсь я.
– Щенок! – еще один удар, но я уворачиваюсь.
– Ты знаешь, что должно случиться, не так ли? – вкрадчиво спрашиваю я. – Ты боишься. И правильно. Развоплощение неприятная штука.
Зарычав, Македонов снова бросается ко мне, хватая за рубашку. Я не сопротивляюсь. Дать отпор невозможно. В теле Темного колдуна все еще теплятся остатки Силы, делая его сильнее и выносливее, не говоря уже о разной весовой категории. Я ожидаю очередного удара, но он вдруг отпускает меня. Позади него уже завис прозрачный комок Силы, и Македонов знает это. Не может не чувствовать.
– Ты прав, мальчишка. Но жить в любом из миров без нее – еще большая пытка. Я любил… – тихо говорит он, срывающимся голосом. – Уходи. Забирай Водяную и уходи. Каким бы злом ты меня не считал, я умею признавать поражение.
Подхватив Полину на руки, я спешу покинуть подвал. Уже в самых дверях вижу, что Тринадцать сузили круг. Заимствование Силы и проведение такого мощного ритуала стали для Игоря Македонова билетом в один конец. Тринадцать не допустят его оправдания, кто бы ни был владельцем эгрегора. Доверие предано. У него просто нет шансов.
