На груди под одеждой стало тепло и Доброми́р завертел головой. Оберег матушки подсказывал, что поблизости опасность.
– Кто-то рядом! – выкрикнул Доброми́р, стараясь пересилить завывающий ветер.
– Вот они! – рявкнул мужик на задках саней и резко махнул топором.
– Кто? – не понял Доброми́р, держа перед собой меч отца.
– Так ты счастливчик, не знаком с Духами метели! – зло веселился возница и тут Доброми́р понял о чем они говорят.
Среди клубившихся вздымающихся снежинок мелькали отдельные изгибы кого-то. Нет, напавшие не были полностью невидимыми, но почти прозрачные тела оказалось сложно разглядеть в завихрениях испортившейся погоды. Доброми́р уловил движение и рубанул, почувствовав сопротивление упругой плоти.
«Духи имеют плоть?» – удивился он и увидел, что на клинке остались серо-серебристые следы, видимо крови Духа.
Очередной Мете́льник схватил Доброми́ра за подол длинной одежды, и острие меча ударило сверху, проткнув напавшего. Возница закричал, и отмахнувшийся от следующей атаки Доброми́р увидел, как полупрозрачные скопления зубов разорвали руку мужика. Кровь широким веером прорисовала дугу на снегу и Доброми́ра свалили сразу два Духа. Он уже не видел, что возницу выдернули из саней и его затухающий в реве ветра крик остался позади. Теперь две кобылы самостоятельно неслись сломя голову в ведомом им направлении.
Доброми́р рыча перерубил двух невидимых врагов и загривком почувствовал позади себя чье-то присутствие там, где недавно сидел возница. Кто-то был так близко, что буквально дыханием холода обжигал закрытую высоким воротником шею. Отбив атаку сразу трех Духов, Доброми́р рубанул назад, резко разворачиваясь…
С белоснежной равнины начинавшимся ветерком, поднимало вьюжные снежинки. Доброми́р стоял один на открытом пространстве. Он обернулся и увидел почти спрятанные сугробами дома деревни. Саней и мужиков-провожатых нигде не было. Даже следов от полозьев саней и копыт лошадей.
«Что происходит?» – вертелся на месте Доброми́р, так и не опустивший меча.
В этот момент со стороны деревни ослепительная белизна с легким голубоватым оттенком чистоты вдруг начала меняться на глубокую черноту. Нет, не небо затягивали тучи, и становилось темно. Именно снег менял цвет с белого на черный.
– Это кто тут убивает моих питомцев?! – послышался озлобленный грубый женский голос со стороны приближающейся к Доброми́ру черноты.
В том месте завьюжило, крутя черные кристаллики снега в лихорадочном вихре.
