– Мы так мало спали, – я сочувственно положила руку ей на плечо. – Сходи, приляг на часок, а я еще подумаю.
– Да что тут думать? Девица-то огонь, наверняка, там, где она жила, остался хоть один влюбленный в нее мальчишка, нужно найти его и пусть целует, – разъяснила свои странные слова целительница.
– Отличная идея! – просияла я.
– Не отличная, – вмешался в разговор Рудий. – Не пущу никакого прыщавого паршивца к моей девочке!
Севила принялась убеждать гнома в том, что это единственный выход из нашей непростой ситуации, а я подумала, что гном действительно принял человеческую девочку в свою семью, иначе его не заботила бы ее честь и следование гномьим традициям.
– Ну вы поколдуйте еще над ней, – взмолился наконец гном. – Нехорошо это, приставать к спящей без ее ведома да согласия, как я потом в глаза ей посмотрю, если не уберегу ее от чужих лап?
Мы клятвенно заверили окончательно поникшего рудокопа в том, что прибегнем к этому методу только в самом крайнем случае. Вот только я опасалась, что этот крайний случай уже настал.
– Давай попробуем обряд Ана-Телль, – предложила Севила. – Ты светлый маг, у тебя он хорошо получится, если не хватит силы, зачерпнешь у меня.
– Общий обряд снятия проклятий, – задумчиво протянула я. – Вряд ли сработает. Его проводят, если проклятие видно «вторым зрением» как темная сетка с фиолетовыми и алыми искрами вложенной магии, а я видела только темные пятна на ауре. Может используем ритуал Мер’Тона? Усилим ее ауру до предела, чтобы она выжгла все лишнее?
Мы погрузились в профессиональный спор, а Рудий, подхватив на руки младшего сынишку, стоял поодаль с потерянным видом.
– Попробуем все по очереди, – решила Севила. Я только пожала плечами, сомневаясь в целесообразности таких мер. С магией Перворожденных нам не тягаться.
Один из сыновей Рудия по приказу целительницы расчистил место в самой большой комнате в доме, перенес спящую девушку в центр комнаты, и я принялась вычерчивать магическую звезду на полу мелом, повергнув Рудия в священный ужас, как мне показалось, перед таинством колдовства.
– Ох, мел-то от досок ни в жизнь не ототрешь, – запричитал гном, глядя на поругание его собственности.
– Или мел, или поцелуи, – поставила ультиматум я.
– Чертите, чертите, госпожа колдунья, это я так, – тут же пошел на попятный гном.
Младший из гномов заерзал на руках у отца.
– Какие поцелуи? – тут же прицепился он.
– Белоснежка проснется, если ее поцелует тот, кто искренне ее любит, – пояснила Севила.
