Я покормил Флипа, потом поел сам. После ужина мы погрузили в машину коробки и сумки. Я вернулся в дом, чтобы в последний раз окинуть взглядом квартиру, окно моей спальни, пожарную лестницу, где по утрам любили собираться голуби – старик сверху на рассвете насыпал им крошки. Я закрыл глаза и изо всех сил попытался представить, как слышу их воркование, слышу мамин голос. Мы с тобой никуда не исчезнем. Мы будем существовать вечно. Я открыл глаза, но ее конечно же не увидел.
Тетя Джини потрепала меня по голове. Только она не взъерошила волосы, а поправила их.
– Бен, ничего не забыл?
– Нет.
– Только не плачь, – сказала она, сама заливаясь слезами.
– Не беспокойтесь, не буду, – заверил я ее. И действительно не заплакал.
Мы сели в машину и уехали.
– Чемпион, как думаешь, тебе здесь будет хорошо?
Раньше это комната служила тете Джини тренажерным залом. Но мы спустили ее беговую дорожку и фитболы в подвал.
– Я не хочу выселять вас отсюда, – возразил я. – Мне будет лучше в подвале.
– Ничего не знаю, – заявила тетя. – У тебя астма, а там совсем мало воздуха. Но мне побегать пару минут хватит.
– Не понимаю, малышка, почему ты не бегаешь на улице, – задумчиво проговорил Лео.
– Для вас это такое неудобство, – продолжал я. – И мы с Флипом будем обременять вас.
– Да перестань, – возразил Лео.
– Мне бы очень хотелось вас поблагодарить. Корм Флипа я могу сам оплачивать, как и еду для себя.
– Чемпион, расслабься.
– На доставке купонов я зарабатываю до пятидесяти долларов в неделю.
– Нет, нет и нет, – отрезала тетя Джини. Казалось, она хочет сказать что-то еще, только не знает что. Она пожевала губу и, как обычно держась на расстоянии, похлопала меня по спине. – Ладно, если тебе что-то понадобится, мы – дальше по коридору.
На выходе из комнаты Лео зевнул и потянулся:
– Как хорошо быть дома.
Новая комната оказалась меньше той, что у меня была. Окно выходило на кладбище. Звучит немного жутковато, но мне нормально. Зато здесь полно сосен. В темноте их плохо видно, только тени сияют в лунном свете.
Маму кремировали, так что теперь я не смогу ее навещать. После похорон ее тело забрали, и больше его не увидишь. Позже, не сегодня завтра, нам пришлют ее прах. Но как можно быть уверенным, что это она?
Тетя Джини приготовила для меня аккуратно заправленную постель. Помню тот день, когда у нас с мамой и Джини, но почему-то без Лео, состоялся серьезный разговор. Мама спросила у сестры, позаботится ли она обо мне после ее смерти. Джини тотчас схватилась за сердце – она всегда хватается за сердце, – и ее глаза заблестели от слез.
