Мягкий шум, и дверь из оникса, высокая, как пять человек, и такая же широкая, открылась назад, во влажную сердцевину изолированной камеры. Сквозь щель заструился теплый воздух. Кости затихли.
Он вышел из Своей неприкосновенной комнаты. Нулевое поле лопнуло, натянутая поверхность, вокруг Него.
— Магистр, — сказал Этродай, держа свое лезвие поднятым, но уважительно отведя глаза. — Какова ваша воля?
— У меня была пси-аудиенция с Архонтом, и теперь знаю его мысли по этому поводу. Он говорит, что если новости правдивы, я должен действовать, как велит сердце. — Его голос был ломким, но, все же, музыкальным, как звуки бэйл-пайпа или сонорета, и Этродаю всегда было стыдно за свою мерзкую, механическую речь. — И мое сердце говорит мне, что мы должны сделать это нашим приоритетным долгом над всем остальным. Теперь, инструменты?
— Они собраны, Магистр. На внутренней палубе. Все были безопасно собраны.
— Я поговорю с ними и прикажу им,— сказал Он, затем заколебался. — Но сначала... я еще раз рассмотрю эту великую истину.
Этродай не был удивлен. Он повернулся и пошел по Процессу, слушая каждый скрежещущий череп в своих альковах, смотрящих, как Он проходит мимо.
Процесс, темный, как гробница, и освещающийся только древними, потрескавшимися светосферами, был километр длиной. В дальнем конце, рабы с головами козлов, повернули железные ключи и открыли высокие латунные двери.
Рабы смотрели на стены и рыдали, в ужасе от того, что им пришлось даже мельком увидеть Его.
Семь часов тринадцать человек Свиты ждали в приемной, под позолоченным потолком и облупившимися фресками Пяти Зверств. Их тяжелые сапоги стукнули в одном превосходном движении, и они положили оружие на плечи. Спереди их броня была сине-черной, как у Этродая, и на головах были широкохвостые шлемы и выпуклые, напоминающие глаза насекомого, очки.
С Этродаем во главе, его меч указывал на крышу и был так долго покрыт кожей, что капли крови стали проступать на его зазубренном лезвии, Свита окружила их и маршировала, правые руки крепко держали оружие, приставленное к плечу, левыми двигали как маятники. Два человека бежали впереди и открывали двери на пути.
Доступ в хранилище данных был запечатан пустотным щитом, который мерцал в воздухе, как нефть на воде.
Он отключился по Его простому прикосновению. Любой другой человек потерял бы руку по локоть, если бы дотронулся. Свита осталась снаружи, когда Этродай зашел в хранилище вместе с Ним.
