На короткое время они остановились посреди низкого мостика, перекинутого через ручей. Отсюда, из глубины бухты Валме, где искривленные сосны и низенькие чахлые елочки отступали от моря, зоркий глаз Йоосепа охватил весь усеянный островками залив Руусна. На северо-западе, верстах в десяти отсюда, лежала длинная полоса острова Весилоо. На его западной оконечности, неподалеку от строений пограничного поста, тянулся вверх белый палец маяка, только что прекратившего тревожное ночное мигание. На середине острова Весилоо едва чернел гребень леса, а на южной его части, против залива Руусна, отчетливо видны были высокие скученные постройки большой усадьбы старого капитана Хольмана. На севере виднелась полоса открытого моря, на востоке - сходившая к воде зубчатая линия леса полуострова Руусна, за которым, в заливе Каугатома, виднелись верхушки мачт «Эмилии» старого Хольмана, а еще дальше за ними шпиль колокольни каугатомаской церкви. Здесь же, на берегу бухты Валме, верстах в двух от ручья, за зарослями можжевельника Раннаалусе и помещичьими полями, сквозь по-весеннему обнаженные еще деревья парка виднелись службы и двухэтажный господский дом мызы Руусна. Деревни с ее бобыльскими избами отсюда не было видно, она хоронилась восточнее, за перелесками, между болотами и зарослями можжевельника. На западе, образуя огромную дугу залива, тянулся далеко в море, почти до острова Весилоо, плоский полуостров Вииресяар, но он со своими редкими избенками рыбаков уже не принадлежал рууснаской мызе, а входил во владения барона Нолькена из Ватла.
На востоке, за лесами и перелесками, только вставало солнце, а на западе около двух десятков лодок, рассыпавшись меж буграми островов, выбирали невода или сновали с мережами на бурной пенистой поверхности залива, напоминая Йоосепу черных жуков.
Таким видели окружающий мир ранним апрельским утром 1901 года глаза тринадцатилетнего зоркого хромого Йоосепа, стоявшего на мостике у бухты Валме. Каарли ничего не видел, но это еще не значило, что он не имел своего представления о мире. В его сознании время от времени, особенно во сне, возникали родные места такими, какими он видел их лет тридцать назад, перед рекрутским набором. В то время на каменистой почве залива вместо нынешнего сосняка росли только кусты можжевельника. Вот и здесь, на косе Мюсме, молодые хилые сосенки только еще пускали тогда свои первые цепкие корни меж камнями и можжевельником. Из рассказов отца Каарли помнил, что около сотни лет тому назад в ручьях и озерцах было значительно больше воды, чем теперь, да и море стояло тогда выше, тогда еще ходили на солевозных шлюпах через протоку Писку (нынче совсем обмелевшую). Каарли не знал и нынешнего господского дома мызы, построенного лет двадцать тому назад, при графе Липгарде, вместо прежнего каменного здания. Не довелось увидеть Каарли и новых парусников капитана Хольмана, из которых, как говорили, «Эмилия» особенно славилась быстрым ходом.
