- Да здравствует государь император! Смерть макакам! - закричал какой-то низенький пухлый господин на краю тротуара, привстав на носки и махая рекрутам шляпой.
Но его патриотический порыв остался гласом вопиющего в пустыне. Многие уставились на него злым взглядом, и сааремаасцы услышали, как кто-то в толпе иронически заметил:
- Ишь петух, распелся!
А другой добавил:
- Трудное ли дело в теплой квартирке за мамашиной спиной макак убивать?! А коли ружье в руки дадут, задаст он стрекача, да так, что пятки засверкают!
- Ружье! Да разве такой барин ружье в руки возьмет? Хватит и того, что он животик надрывает - «ура» кричит. Ружья для наших с тобой спин придуманы - для рабочих людей!
Пухлый господин, собиравшийся с духом, чтобы снова проорать здравицу царю, мягко опустился с носков на пятки и потихоньку исчез.
Война с Японией тянулась уже больше года. Скорой победы, которую обещали в начале войны, не было и в помине, зато оттуда, с другого конца света, прибывали нескончаемые списки павших в «вечной славе» на поле брани «за веру, царя и отечество», оттуда же, из Маньчжурии, возвращалось на родину все больше и больше инвалидов войны.
Трое сааремаасцев пристально смотрели на марширующих. Ведь из Каугатома уже несколько раз брали рекрутов и запасных, последнюю партию увели с неделю назад.
- Кусти, гляди, Кусти! - воскликнул вдруг Йоосеп, заметив в колонне новобранцев круглое лицо лайакивиского Кусти.
- Кусти, черт, ну да! - подтвердил и Лаэс так громово, что, несмотря на рев труб и грохот барабанов, его голос достиг ушей самого Кусти и заставил того взглянуть на тротуар.
- Ого, Виллем, Лаэс, Йоосеп! А мой парень, тоже сюда приехал? - спросил сорокатрехлетний воин, отец восьмерых детей, о своем старшем сыне, шестнадцатилетнем Эеду, который должен был в нынешнем году вместо отца размахивать в Таллине плотницким топором.
- Сегодня приехал, но остался с Виллемом из Лауласмаа в компании ватласких мужиков, - воскликнул Лаэс. - Мы ведь не знали, что сегодня увидим тебя еще здесь!
Известие о сыне невольно притормозило шаг Кусти. Но задние ряды шагали вперед, и так как Кусти не мог торчать у других под ногами, пришлось и ему двинуться с места.
Так и пришлось Длинному Виллему при двух мешках провизии и ящик с инструментами повернуть обратно и вышагивать рядом с Кусти, да и Лаэсу с Йоосепом не хотелось потерять вдруг из виду своего земляка.
- А кийратскиский Каарель, салундиский Михкель и абулаский Яан тоже здесь? Вас ведь вместе забрили? - спросил Виллем.
