Так два народа объединились навсегда.
— Прости, — беззвучно прошептал Арлен, открывая глаза. Он сидел перед Зеленым Хранителем, опутанный побегами. Над ним алела крона первого дерева — алела!
Мать сказала бы: «Озеро рождается из капель». Уходя в корни Зеленого Хранителя, люди давали Лесу силу защищать деревню от наваждений. Но любое волшебство со временем иссякает, с какими бы добрыми намерениями не призывалось. Деревья постарели, и им перестало хватать крох человеческих жизней.
По кроне Зеленого Хранителя Арлен увидел: он понял, что Лес начал сам брать больше, чем отдавал. По морщинистому столу прокатилась дрожь, на коре выступили янтарные смоляные капли слез.
— Пора, — сказал Зеленому Хранителю Арлен.
После чего стряхнул с себя ростки и распрямился, развернувшись лицом к жителям деревни. Побеги осыпались ему под ноги трухой. Имоджена широко раскрыла глаза, глядя на него со смесью ужаса и непонимания. Старшина охотников схватился за лук, глава деревни поднял топор...
Арлен вскинул руку, указывая на Лес. Люди обернулись. По толпе пронесся потрясенный ропот.
Казалось, каждое дерево проживало сотни лет за несколько мгновений. Кроны облетали, устилая землю коричневой ломкой листвой. Кора шла трещинами. Ветви клонились к земле, гибкие стволы скручивало старостью. Порыв ветра обломил хрупкие сучки — те упали в пожухшую, пожелтевшую траву. Следом истлела веревочная паутина, которую Арлен сплел собственными руками. Посыпались обрывки канатов, обломки перил. Деревья больше не могли держать вес улиц. Деревня разрушалась дом за домом — словно из всего, что было в Лесу, забрали жизнь.
Однако это больше не имело значения. Прежнее волшебство исчезло. Ему на смену спешило другое — дикое, необузданное... колдовство тех, кто умел сражаться и защищать себя.
— Что ты натворил?.. — выдохнула Имоджена.
За пронизанным ветром и лунным светом частоколом деревьев проступили призрачные силуэты. Повсюду вспыхнули сотни золотых глаз. Воздух наполнился злобным смехом, будто тысячи гремучих змей разом вскинули хвосты. Наваждения закружились в торжествующем танце, теснее и теснее смыкая кольцо вечной осады. Наконец-то стены Леса пали, и порождения кошмаров порезвятся среди мучителей и предателей. Они постепенно приближались: уродцы из тысяч обликов, которым мало разорвать жертву и надо лишить ее еще и разума, заставить бояться каждого шороха.
Люди попятились, прижимаясь к Зеленому Хранителю. Только Арлен остался на месте, потянул носом воздух — он чуял их страх. Его чувства обострились, а мысли куда-то ушли. Тело задрожало в предвкушении чего-то незнакомого, но долгожданного. Он оскалился и зарычал. Потом широко развел руки, ощущая, как жизнь перетекает в него из деревьев. Ему на плечи плащом падала алая листва, лилась рекой под ноги, застилала пожухший клевер.
