–Тут защита какая-то, – не ошибся он с выводом.
–Ты заметил? Лошади не спят, – тихо-тихо спросил тощий.
Подельники переглянулись с многозначительным видом и быстрым шагом, не проронив больше ни звука, покинули конюшню.
Я облизала пересохшие от волнения губы. На лошадку, значит, решили напасть? На слабого? Грязно играете, твари. И я вас узнала.
Сила Шарусси жгла виски, вопя об опасности: проблема после ухода бандитов никуда не исчезла. У меня не было времени на анализ или поиск свидетелей снаружи, я моментально вылетела из денника, метнулась к задней стене, где висела оставленная амуниция и поспешно вернулась к Гуке.
Лошади окончательно проснулись, и все, как одна, перебирали ногами в узких комнатках. Жеребцы поноровистее били копытами в двери, другие испуганно ржали. Животные волновались, их беспокойство передавалось и мне. Дрожащими пальцами я затягивала подпругу, но Гука не упрощала задачу, она тоже билась в страхе, крутилась.
–Дери тебя в стороны, стой ровно! – в сердцах рявкнула я.
Кобыла чуть присмирела, и я все-таки попала язычками в пряжки, тут же приступив к уздечке. Трензель Гука приняла без размышлений, и я даже успела застегнуть замочек и вывести ее в проход. В этот момент на входную дверь с отчетливым лязгом опустили засов, и следом буквально через несколько секунд в зазор между створками и полом закатили горящий факел. Солома занялась сразу.
Лошади взвились пуще прежнего, их извечный страх жертвы заглушал мои собственные мысли. Я на короткое мгновение, которое не могла себе позволить, оглохла. Меня повело вниз. Если бы не чудом все еще стоящая рядом Гука, я встретилась бы лбом с оградой. Огонь отражался в ее огромных черных глазах, она нервно храпела, но стояла. Едкий запах дыма распространился моментально по закрытому помещению, пламя жрало дерево, как любимое лакомство, подбираясь к живым, истошно орущим, ни в чем не повинным существам. Шарусси хлестнула силой в ладони, отрезвляя, я отпрянула от лошади и отдалась во власть природы. Потому что она, в отличие от меня, знала, как выиграть этот бой.
Я вышла вперед, опустилась на колени и протянула руки к огню. Мое послушное пламя съежилось, сотнями змеек сползло на глинобитный пол и оскудевшим ручейком потекло ко мне, оставляя после себя черные шрамы на денниках и стенах. Теперь я жрала пламя. Это не то, чему учили меня Аброр и Теср, и когда весь огонь стих, я удивленно посмотрела на свои ладони. Грязные от седловки, но без копоти, без ожогов.
