Воротники[57], еще издали заметив на дороге небольшой отряд, поспешили выйти на мост, чтобы не пустить чужаков.
— Кто такие? — крикнул седой вратарь.
— К князю Давыду Мстиславичу от сродника его Константина Ростовского, — громко отозвался Юрий.
— Ждите.
Ожидание затянулось. Солнце сначала карабкалось вверх, потом медленно стало спускаться к лесу, а из крепости так и не было вестей. День выдался по летнему жарким. Воротники по-прежнему толклись на мосту, утирая пот и искоса бросая любопытные взгляды на рассевшихся прямо на дороге ростовцев.
— Может кашу уже варить, есть охота? — Ждан ласково провел по урчащему животу.
— Подождем еще, — Юрий зачерпнул горсть озерной водицы, умыл разгоряченное лицо. — Эй, торопецкие! Чего тихо-то так? Где струги с гостями новгородскими?
— Лишь бы лодьи боевые не прислали, и на том спасибо, — отозвался седой вратарь.
— У вас что ж замятня[58]? — насторожился Юрко.
— Грозятся, князь у них нынче молодой да дурной, зубы ему еще никто не обломал.
— Вона как, — махнул головой чернявый. — Слыхали? — обратился он уже к своим. — Рать с Новгорода ждут, только этого нам не хватало.
— Да деру надо отсюда давать, — сплюнул Горыня.
— Как? Без лодий? Птицами над Волгой полетим? Конного пути нет.
— Ну, назад можно вернуться, старой дорогой, — неуверенно предложил дядька Прокопий.
— В лапы к Истоме? — хмыкнул Юрий.
— Истомы позади нет, он нас на Волге с засадой ждет, — срывающимся голосом пролепетала Евдокия. Все глаза устремились на нее.
«Ну, и?» — говорил хмурый взгляд чернявого. После ссоры в камышах он упорно не замечал Дуняшу, не поворачивал головы, не обращался даже по отчеству. Словно и нет ее в отряде. Дуня тяжело переживала, но виду тоже не показывала. И вот теперь они впервые посмотрели друг на друга.
— Засада на Волге будет, — повторила Дуня, — серый клобук, что я видела…
Юрий демонстративно закатил глаза.
— Да, клобук, что я видела, — более громко повторила Евдокия, — это… односельчанин мой. Он меня признал и выходил ко мне, сказал, что эти, ну, что за нами гонятся, его вести нас послали, а сами ушкуев наняли, на Волге сообща перехватывать станут, а где, он не ведает. Да обещал, как прознает, знак подать.
— Так чего ж ты молчала?! — прикрикнул на нее чернявый.
— Так говорю же, — надулась Евдокия.
— Вот и надо назад поворачивать, — влез Прокопий.
— А если врет этот ее «односельчанин», да его специально подослали?
— Не врет! — горячо откликнулась Дуня.
— И ты ему веришь? — прищурился Юрий.
