Хедин еще немного походил по каморке, заставляя себя думать об Арве и Сойке, однако сумрак за окном настойчиво намекал на необходимость отправиться домой и закончить хотя бы этот день в собственной кровати, а не за казарменным столом. Может, поутру и мысли дельные появятся. А то покуда властвовало одно желание: навешать всем кренделей за ревность, за месть, за неумение держать себя в руках и думать о последствиях прежде, чем что-то сделать. Граница приучила Хедина к последнему, не прощая поспешности и не забывая ошибок, и теперь он мог только сочувствовать Вилхе, которому в свое время перепало от порывистости товарища по полной. И ведь ни разу возмущения не высказал. Не то что его сестричка…
Понимая, что сейчас снова закопается в самоедстве, Хедин выдворил себя на улицу, рассчитывая, что прохладный воздух привычно приведет в себя, и с насмешкой думая о скором лете и теплых вечерах. Как тогда будет с собой справляться? От колодца до колодца?
— Хедин, — раздался чуть со стороны негромкий голос Вальгарда, и Хедин, обернувшись, с удивлением увидел не только его обладателя, но и Гейру. Она хмурилась и с силой сжимала кулаки, как будто тоже имела к Хедину серьезные претензии. — Есть укромное место — поговорить?
Хедин повел плечами и пригласил их к себе домой. Укромнее точно не найти: там даже мыши еще не поселились. Не подслушают.
Валь кивнул, потом полуобнял приемную дочь и молча последовал за Хедином, оставив ему право мучиться любопытством и надеяться, что с Вальгардом придет решение хоть одной проблемы, а не приобретение новой.
— Извиняй, угощать нечем, — сходу покаялся Хедин, открывая дверь дома. — Сам здесь бываю по большим праздникам. Надеюсь, сегодня будет, что отмечать?
Валь снова промолчал, дожидаясь, когда Хедин задвинет засов и зажжет свечи. Потом осмотрелся по сторонам, словно убеждаясь, что в углах никто не прячется, и только после этого уселся за стол. Гейра осталась стоять рядом.
Хедина позабавила такая серьезность, однако он все же плюхнулся напротив Вальгарда, сцепил руки на столе и вопросительно посмотрел на гостя.
— Надеюсь, ты не собираешься сообщить мне, что Эдриковы безделушки невозможно починить? — с легкой опаской спросил он. — У нас и без того все шансы быть разбитыми первым же ударом.
Вальгард покачал головой.
— Гейре тринадцать, — зачем-то сообщил он, как будто Хедин этого не знал. — Ее нельзя судить по взрослым законам.
— А что, есть повод? — насторожился Хедин. — Может, пока отложим? А я сделаю вид, что ничего не слышал.
