Вечером мать позвала:
— Ильча, поди-ка сюда, ручка на косьевище ослабла, а развязать постегонку никак не могу, — сама украдкой махнула рукой Лизе: уходи в балаган, дескать.
Поздно окончился их разговор. На чем они порешили, Лиза не знала. Только лежа до утра без сна, с открытыми глазами, слышала, как ворочался и вздыхал отец.
За шестнадцать дней, до конца покоса, отец не сказал Лизе ни слова, как будто бы ее и не было вовсе. Мать не смела ее утешить.
А еще через неделю Лизу просватали за Порфирия…
Смеркалось. Лиза сеяла в амбаре муку. В открытую дверь она видела, как, поднявшись от реки, через двор прошли двое мужчин с веревочной снастью на плечах. Одного из них Лиза узнала — Егорша Елизарьев, рубахинский мужик, с ним вместе часто отец ездил на промысел в тайгу, второй был незнаком. Высокий, темно-русый и чуточку горбится, будто длинные руки тянут его к земле.
Когда Лиза окончила работу и внесла в избу насеянную муку, на столе мутным пятном светилась керосиновая лампа, как пчелка жужжал самовар, стояли чашки, бутылки вина.
За переборкой, в кухне, охала мать. У нее с утра сильно болела голова.
Лиза достала из подполья квашонку и приготовилась растворять опару. Мать поманила ее пальцем.
— Лизанька, поди попотчуй гостей. Самовар скипятила я, а больше сил нету. Поднять головы не могу — ломит.
Лиза умоляюще взглянула на нее. Мать лежала на лавке, окутав мокрой тряпкой голову.
— Лизавета, — позвал отец, — иди чай наливай!
Лиза молча подошла к столу.
— А! Молодая хозяюшка! — усмехнулся Егорша. — Поздороваться бы надобно. Что же заспесивилась, девушка?
Лиза смутилась и ничего не ответила.
— А расцвела у тебя дочка, — продолжал Егорша, обращаясь к Ильче, — расцвела, вылитая мать! Красавица! Женихи за тобой, Лиза, поди, табуном ходят? — повернулся он к ней. — Когда замуж будем отдавать? Присмотрела себе?
Лиза едва удержалась, чтобы не заплакать. А Егорша, заплетаясь пьяным языком, продолжал трунить.
— Видно, запросу много взять хочешь? Что ж, не худо, не худо, девка складная. Дадут. А вот, глянь сюда, Лиза: чем не жених? — хлопнул он своего товарища по плечу. — Порфишка, подберись!..
Порфирий тупо глядел на Лизу. Он был пьян. Ильча сидел неподвижно, угрюмо нахмурив брови.
— А что, Порфишка, — все больше оживлялся Егорша, — складись такое дело: вот плавим мы с тобой лес, остановились сегодня на пути у дружка, у Ильчи, заночевать. Погостились. И тут красотку дочку заприметили. Приглянулась. Посватали. Уплыли в город, там расчет за лес получили. А через неделю свадьбу сыграли. И зажил Порфишка по-хозяйски. Тихой семейной жизнью. Ха-ха-ха!.. Женить, Порфишка?
