Но возраст уважать надо. Поэтому руки Боря не поднимал. Зато изнутри ударило: стресс взял в оборот. Началась мигрень. Надавило на виски так, что даже немного замельтешило в глазах.
«Опять эти нервы», — подсказал внутренний голос.
Стараясь глубже дышать, Боря только спросил:
— Где Степаныч?
— Ведомого где… на стакане, — ответил сосед и дверь закрыл.
Едва Боря принялся колотить по стене мастера-сантехника от гнева и негодования добавляя:
— Степаныч, как же так?!
Как сосед снова открыл дверь, прошоркал тапочками до двери соседской и показательно достал ключ.
— Чего молотишь? — буркнул он. — Не ты ставил, не тебе выбивать. Что за молодёжь? Торопитесь постоянно куда-то.
— Да не собираюсь я дверь выбивать! — процедил сквозь зубы Борис. — Ему там может помощь нужна?!
— Может и нужна, — прикинул сосед. — Но тебя не знаю. Если увижу с вещами, сразу звоню в полицию. Понял меня?
— А если мои вещи? — только и спросил Боря, с одной стороны не собираясь терять зацепку по проникновению в дом без взлома, а с другой, в раба обстоятельств превращаться. Лучше сразу узнать, насколько человек рядом кукухой поехал в своей паранойе. Он тебе всё сам и обозначит.
«Раньше таких управдомами назначали. Время ушло, а самомнение осталось», — подсказал внутренний голос: Однако, Степаныч важней. Не до выяснений отношений с подозрительными личностями».
— Следствие разберётся, — ответил важно сосед и с видом вершителя судеб вставил ключ в замочную скважину и провернул замок. — Время покажет кто есть кто. А кто и совсем никто. Понял? Никитка пожил. Никитка знает.
— Да понял, понял уже. Открывай давай!
— В церковь что ли сходи, свечку поставь… покайся, — прошептал над ухом Стасян, не собираясь подливать масла в огонь распрей, но немного придерживая Борю, чтобы тот не сорвался на стариков соседских. — Контейнеры тыришь, дедов обворовываешь. Чего я ещё о тебе не знаю? Ты же не из этих?
— Их которых?
— Ну, которые и вашим и нашим.
— Так я ни тем, ни этим, — тут же обозначил Боря, но тут же прищурился.
Дошло.
Стасян захохотал. Вне зависимости от того, как бы не стоял или сидел крановщик, всегда получалось, что говорил над ухом Глобального. Что в салоне автомобиля, что бродя между луж во дворе, что на лестничной площадке.
— Всё не так однозначно! — заверил Боря.
Они вошли внутрь и по ноздрям ударил кислый, затхлый запах. Глобальный прекрасно его помнил. От такого недавно избавлял эту квартиру. И вот — опять.
«Или снова?» — добавил внутренний голос, только усиливая мигрень.
