Жрец обнажил грудь, так чтобы видел только Кортес, и показал зашитую рану на своей груди.
– Если захочешь посмотреть ближе, то я покажу тебе мою рану. Я даже покажу тебе мое сердце. Оно теперь не в моей груди и сделать это не так трудно. Оно на алтаре бога Тескатлипоки.
– Кто ты? – лицо Кортеса стало бледным.
– Я только жрец моего бога Тескатлипоки. Ты говорил, что твой бог настоящий.
– Истинно так.
– Так пусть он сотворит подобное чудо. Пусть у твоего человека вырвут сердце, и он останется жив!
– Это проделки дьявола, – сказал Кортес и перекрестился.
– Так посрами дьявола именем твоего Христа! Но наш император ждет тебя. А мы с тобой еще поболтаем. Я покажу тебя настоящие чудеса.
–Но пока чудеса стану показывать я. Сегодня твой император сможет увидеть пальбу из пушек…
****
Перед входом в зал, где находился император, местные сановники перед входом сняли свои сандалии и накинули поверх роскошных одежд простые плащи. Иначе они не могли появиться перед повелителем.
Жрец Тескатлипоки вошел вслед за испанцами и шепнул своему подручному:
– Я сумел напугать этого индюка, Ланг.
– Стоило ли раскрывать перед ним карты, мастер?
– Разве я показал ему все? Еще есть много сюрпризов.
Монтесума оказал испанцам большую честь. Он пригласил Кортеса сесть от себя по правую руку. И они начали разговор.
– Меня удивил твой жрец, повелитель, – сказал Кортес. – Он воистину настоящий волшебник.
Марина перевела слова императору.
– Это жрец бога Тескатлипоки и он обладает могуществом.
– Я прибыл к тебе, владыка, от имени моего императора Карла, который отныне и твой владыка. Ибо наш Карл самый великий повелитель того мира, что лежит на Востоке за большой водой.
– Это так вы называете, Кецалькоатля? Он был богом и ушел от нас за Большую воду. Но Кецалькоатль обещал вернуться со своими многочисленными детьми. И наш храм Кецалькоатля – один из самых больших в Теночтитлане. Мы чтим этого бога и приносим ему жертвы.
– Богу не нужны человеческие жертвы, повелитель. Бог не желает человеческой крови.
– Как? Но кровь это пища богов. Так говорят жрецы.
– Они лгут, повелитель.
– Жрецы богов Теночтилана? Они не могут лгать.
– Тогда они просто заблуждаются, ибо не ведают истины.
Монтесуме эти слова показались дерзостью. Этот предводитель пришельцев осмеливался открыто ругать богов в его доме! Но спорить он не стал.
– Мы отложим разговор о богах, – сказал император. – Как ты нашел тот дворец, где я оказал тебе гостеприимство?
