Господи, этот оживший труп слишком бодр для покойника! Я догоняю его только у лестницы и только потому, что Анвиль берет паузу, прикидывая, спускаться вниз или подниматься наверх. Замечает подбежавшую и запыхавшуюся меня и вопросительно вздергивает бровь.
Черт! Снова приходится напрягать память в экстренном режиме. Что я помню из истории? Что кухни, а также подвалы и кладовые размещали на первых этажах. Почти всегда, но бывали и исключения, кажется, у германцев, но мне придется понадеяться, что если в моем мире это было бы актуально в большинстве случаев, то и здесь примерно та же температура по больнице.
— Вниз, - и первой ступаю на лестницу, стараясь держать нос по ветру. В буквальном смысле и надеясь на то, что кухня сама себя «выдаст» характерными запахами.
Но пока идем, ароматы этого места все больше и больше меня «впечатляют». Как и весь его вид. Нет, я никогда не питала иллюзий насчет того, что в кассовых голливудских блокбастерах показывают хоть сколько-нибудь достоверную картинку, но все же видела пару фильмов с очень «реалистичным» наполнением. Так вот, даже они не отражали и десятой доли того, как обстоят дела здесь. Паутина и пятна разноцветного мха - это самое меньшее, что сразу бросается в глаза. Здесь вокруг копоть, грязь и пыль. Даже те редкие гобелены в пролетах между этажами, которые все-таки хоть как-то облагораживают замок, покрыты таким толстым слоем грязи, что под ним почти невозможно рассмотреть рисунки. Пару раз я чуть не падаю, потому что ступеньки под моими ногами покрыты сколами и трещинами, и я даже не представляю, как тут спускаться бегом в случае какой-то опасности.
И все только ухудшается, когда мы с Анвилем спускаемся в самый низ, где темно, сыро и холодно, словно в свежей могиле. Согреться на помогает даже его плащ, в который я с остервенением кутаюсь, уже наплевав вообще на все, потому что не собираюсь схватить воспаление легких, которое в этой антисанитарии почти наверняка нечем будет вылечить. Хотя ладно, если они тут умеют стирать рты и пускать «бровями» молнии, может, и в медицине есть какие-то свои фокусы?
— Вы же раньше как будто не были такой теплокровной? - с издевкой шепчет Анвиль где-то у меня над головой.
— Я вам не ящерица, милорд герцог, - пытаюсь вернуть ему тот же тон, но получается так себе, потому что от холода у меня зуб на зуб не попадает.
Боже, я готова продать душу за камин! Или очаг! Или что угодно, мало-мальски похожее на огонь! Но в сыром узком коридоре, с потолка которого на меня не переставая сыплется то ли пыль, то ли песок, нет даже факелов! Хотя есть покрытые толстыми слоями жирной копоти держатели. Кто и зачем избавился от факелов?
