– Послушай, – я даже немного рассердился, – если ты так уверенно ориентируешься, какого черта мы вчера полдня плутали вокруг того проклятущего камня?
– Я не ориентируюсь, – ответил Вольф.
– То есть?
– Просто я читаю указатели, на них много полезной информации. Вчера мы видели указатель «Алмазная Долина 180», так? А на обороте было написано: «Шема Ханство МГ 120». МГ – это дорога межгосударственного значения, на ней обязательно должны быть постоялые дворы со сменой лошадей. Ну, а цифра 120 – это понятно. До границ ханства сто двадцать верст. И сейчас, вон, видишь впереди дорожный указатель?
Он показал пальцем на едва различимый вдали дорожный знак, выполненный на почерневшей от времени доске.
– Если нас сегодня больше ничего не задержит, можно будет заночевать в деревне.
Однако зрение у Вольфа было дай Бог каждому! Только проехав еще метров сто, я смог прочитать:
«Николаево 60
Нидвораево 70»
С каждым часом езды на коне я все больше привыкал к этому способу передвижения, и мне он все сильнее нравился. Сидишь высоко, дышится легко, любуешься пейзажами и ни о чем не думаешь, по крайней мере, нет необходимости пристально вглядываться в дорогу, как при вождении автомашины. А денёк был просто чудесный. Солнышко ласково светило, птички щебетали, травки благоухали, и совсем не хотелось думать о навалившихся на меня проблемах.
Становилось жарко. Хорошо бы найти живописную полянку с родничком или ручейком с прохладной водой и устроить там обеденный привал. Но вдоль дороги сплошной стеной тянулись заросли подлеска и пыльная обочина, поросшая густой крапивой, из которой торчали сиреневые пирамидки соцветий иван-чая и желтые зонтики пижмы. А борщевик вымахал такой, что был вровень с головой всадника, привставшего на стременах. Там, где подлесок слегка редел, из травы торчали шляпки грибов, никто их тут не собирал, народу – ни души!
Внезапно Лешек обогнал нас и устремил свою пегую в лесную чащу:
– Сюда! Ко мне! Скорее! – крикнул он.
Даже не спросив, зачем, мы ломанули за ним. Через несколько секунд я услышал уже знакомое мне хлопанье кожистых крыльев.
– Блин! Шапку забыли, – посетовал Лешек. – Андреич, спрячься под брюхом коня!
Я спешился и залез под брюхо каурого. Мои попутчики тоже сошли с коней, поставили их по бокам от моего, а сами отошли к толстенному дубу и, став к нему лицом, делали вид, что заехали в лес по нужде. Впрочем, по некоторым признакам, вовсе и не делали вид. Я с превеликой радостью присоединился бы к ним, все-таки в седле мы довольно долго, но хлопанье крыльев раздавалось уже над самой головой. Громадная тень пронеслась вдоль дороги. Лес в этом месте был высок, а дорога узкая, тут вряд ли разъехались бы две телеги. Очевидно, размах крыльев не позволял чудовищу совершить посадку. Мне было до жути интересно взглянуть на этого змея поближе, а еще лучше – заснять его на видео, но инстинкт самосохранения заставлял сидеть и не высовываться. Ящер сделал над нами три круга и улетел восвояси. И убрался он очень вовремя, ибо, едва я выбрался из-под брюха коня, выяснилось, что не только я, но и мой мерин испытывал малую нужду.
