Пока летели над головой чёрные самолёты со свастикой, вспоминала, как бомбы упали на продовольственные склады. Заревом на половину неба горели мука и хлеб, жарко было лицу от горячего ветра, расплавленный сахар тёк по мостовым. Как много тогда пропало сахара и других продуктов, сейчас она соскребла бы их с земли…
В пути встретила знакомого мужчину, поздоровалась шёпотом, увидела, как он вздрогнул, не смог скрыть удивления. Полуживая, но, всё-таки, женщина, постеснялась того, как выглядит. Он опустил глаза в землю, и она догадалась, что человек увидел на её лице тень смерти.
«Приговорена, и приговор исполнится сегодня, но кому об этом сказать? Некому».
Начальник цеха, широкоплечий «орёл», мягко выговаривавший букву «г», «залетевший» на завод откуда-то с верфей Николаева или Ейска, казалось, ничего не видит вокруг, кроме того, чтобы «давать план»: снаряды для фронта.
Бабушка ошиблась. Сам ли заметил начальник, или кто-то подсказал, но, именно, в этот день она услышала:
– Вот что, дорогая, оставайся-ка жить на казарменном положении, нечего ходить по городу.
Сказал и отвёл глаза. Её лицо пугает людей. Приговорена…
С этого дня она спала в цехе рядом с «изделиями». Сколько ещё ей отпущено жизни, измеряемой запалами и снарядами?
Однажды, заметила за заводским окном, перекрещенным полосками бумаги крест на крест, капли, облизывающие сосульки.
Сошёл снег. Работникам завода предложили выращивать капусту и картошку на испытательном полигоне, позеленевшем от первой травы. Поле это простреливалось, поэтому предоставили выбор: сажать, и рисковать погибнуть от пули или не сажать, и, возможно, умереть от голода.
Опухшие ноги дрожали, подгибались колени, не получалось, как прежде, отталкиваться от земли, только скользить. Плохой признак. Так, что выбора не было.
«Будь что будет», – приняла она решение и поплелась на полигон.
Целую картофелину в землю не клали, каждый клубень, драгоценный груз, вывезенный с Большой земли, резали на несколько частей. Наклонившись над грядкой, можно было незаметно положить в рот и жевать шатающимися зубами фрагмент начинающей прорастать картошки, спрятать кусок в шаровары за резинку у щиколотки, сварить и съесть потом.
Научилась готовить щи из крапивы, салат из молодых листьев сныти, одуванчиков. Чуть-чуть ожила.
По выходным дням бабушка выбиралась домой присмотреть за квартирой, побыть в комнатах, не отогревшихся после холодов, открыть окна, впустить свежий воздух, сесть в кресло, закутавшись в одеяло, закрыть глаза. Как после наркоза, начинали проступать воспоминания: мама, живой папа, сёстры, братья, племянник, соседи.
