Я перебил ее причитания о том, что в такой темноте она не может работать:
– Дайте уже очки и помогите найти телефон!
– Господи! Меня вытащили из другого конца города, я что вам – сиделка? Даже доброго слова от вас не услышишь!
– Пожалуйста!
Опираясь на выступы кровати, она добралась до моего плеча.
– Держите ваши очки! Что ж вы как мотылек полетели на свет? Где ваш телефон?
Послышался шорох и снова ее возгласы. Я попросил позвонить на мой номер, так мы обнаружили мой телефон в ящике прикроватной тумбы. Почти разряжен, но хватит, чтобы набрать Макса. Не хватало мне остаться в компании с Ларисой. Пока я слушал неживой голос, что абонент не доступен, на полу появилось яркое пятно в виде китайского домика.
– Что вы делаете? Что вы притащили сюда?
– На вас не угодишь! Не умрете же вы от этого! Все равно в больнице, свет на вас не падает, как же я помогу вам, здесь как в кроличьей норе! Я кушать вам принесла. Господи, не думала, что эта работа будет такой вредной!
Я с неприязнью смотрел на этот источник света, хоть Лариса и была права, но мне этот домик напомнил о том, что рядом должна быть другая женщина. Я хотел, чтобы она была здесь сейчас, хотя бы услышать ее голос, что все в порядке, а не откровения домработницы. К тому же болела голова.
– Почему вас до сих пор не уволили? – я не заметил, как в отчаянии сказал это вслух.
– Не вы меня брали на работу, не вам увольнять! – недовольно женщина подвинула ко мне столик.
– Где ваш работодатель? Очень интересно знать.
– Точно не прохлаждается! – она поставила передо мной тарелку и демонстративно с шумом положила рядом ложку. – Очень хорошо, что вы здесь лежите. Ему не придется беспокоиться каждый раз, как вы берете ключи и бежите к машине! Приятного аппетита! Пойду, попрошу врача, чтобы не выписывал вас, пока Максим Витальевич не одобрит.
Как только она закрыла за собой дверь, в нее полетела тарелка. Домик на полу я сбил на следующий день. После этого она больше не приходила. Утро или вечер я стал различать по голосам из коридора и посещению меня медсестер и врача. За пару дней головная боль перешла в ужасную мигрень, от предложения врача заснуть беспробудным сном я отказался, он и не настаивал.
Если я не ошибался в расчетах, наступил очередной вечер, и Алексей Андреевич сидел рядом в кресле, раздобыв откуда-то небольшой подсвечник.
– Расскажите, когда впервые вы столкнулись со своей болезнью? – у него, как и всегда был ровный тон голоса, что меня жутко раздражало.
