– Нет, ночуйте здесь.
Побывали в маленьком кабинете, где стоял старенький компьютер.
– Лишние фотографии удалю потом, – сказала матушка и обернулась к сестрёнке, – а ты – ужинала?
– Нет, – потупилась Анютка, – я сразу к тебе пошла.
– Надо вместе со всеми есть! Не убегай больше, если надо – я сама приду и заберу с собой. Ну, что делать. Не положено, но – пойдём, чаю попьёте.
– Я-то – сытая, – попробовала отговориться.
– Пошли, пошли.
Пока мы разогревали чайник на кухне, заглянула одна из монахинь, поглядела на нас, и – ни слова не сказала.
Попили чаю с галетами и салатом. Ещё кусочки красной рыбы нашлись, но мы их сложили в тарелку Анютке.
Сестрёнки говорили о доме, и матушка Елена напоминала себя прежнюю – Настю. Хотя – не совсем. Чувствовалась спокойная отстранённость в её тихом голосе. И какой-то очередной узелок развязался в моей душе – я перестала жалеть, что Настя-Елена, возможно, никогда больше не увидит родного дома. Тут её дом. Временный, как и всё на земле.
Глава 9. Благословение на дорогу
Разбудили нас в семь. Анютка мигом собралась, и скоро была внизу, в храме. Там уже стояли в два ряда прямые и строгие монахини в торжественных облачениях. Рядом – послушницы, тоже в чёрном, подтянутые. У двери яркой неряшливой кучкой столпились паломницы. Я подошла последней.
Торжественно и неспешно читалось утреннее правило, привычное, но звучали и незнакомые молитвы.
Появился Владыка, и паломницы, как пташки, разлетелись от двери, пропуская его. Он занял место у окна в храме, и его белая голова виднелась над высокими головными уборами монахинь.
Читался новый для меня акафист, и снова ухо улавливало знакомые молитвы.
Служба шла неспешно, паломницы втянулась в храм, и я переступила порожек, замерла у двери.
По рядам пролетел лёгкий шелест – Владыка благословлял всех, кропил святой водой. Из-за ряда монахинь он шагнул к нам. И у него стало такое выражение лица, какое бывает у грибника, который заглянул под лиственничную ветку и увидел выводок свежих маслят. Удивлённо-обрадованное. С видимым удовольствием окропил и нас. Тогда подумала, что сегодня непременно повезёт, и я благополучно уеду домой.
Все стали расходиться, и я остановила матушку Елену, на лице которой было странное выражение. Словно она решала чрезвычайно трудную задачу, морщинка озабоченности появилась около прекрасных бровей, губы сжались.
– Матушка, как бы мне сегодня уехать?
– Подойдите к матушке-настоятельнице, спросите, не пойдёт ли монастырская машина в город, – голос матушки Елены звучал ровно, а сосредоточенность не уходила с лица.
