Девчонки | страница 58
«Еще мало тебе всего», — думала Нюра, оглядывая с порога большую, богатую избу Мокрушиной. Через распахнутые двери, ведущие в горницу, видны разрешеченные белой жестью сундуки, стоящие один на другом. Внизу — самый большой — под замком, а сверху — все поменьше, поменьше. Четыре сундука! Пол устлан красивыми половиками, на них еще круглые коврики положены, сшитые из разноцветных тряпок. Даже в кухне половики настолько чистые, что ступить на них страшно. Нюра так и не сошла с порога.
«А коечки Степановны уже и в помине нету», — отметила она, взглянув на опустевший угол кухни.
За столом сидел худенький загорелый Валерка и доедал жиденькую окрошку..
— Поскорее, сынок, некогда мне с тобой, — торопила мать.
Из жестяной банки она насыпала на листок от отрывного календаря щепотку сухих дрожжей.
— Хватит на квашонку. Ну, пошли, Валерик. Если вдруг дождь пойдет, посидишь в бане или к соседям забежишь.
Мокрушина сняла в сенях со стены связку ключей, закрыла избу на два замка, ворота заперла на внутренний и подошла к Валерке. А тот уже приготовился: поднял правую руку, выпятил бок вперед. Лизавета отыскала в кармане Валеркиных штанов специально пришитую пуговицу, несколько раз намотала на нее тонкую тесемку… Остальные ключи спрятала в свой карман.
Нюра задержалась, наблюдая эту картину. «И от кого добро свое прячет? В деревне воров вроде нет».
Лизавета потрепала сынишку по щеке, выпрямилась и, довольная, посмотрела на небо.
— Ой, знать-то, дождь будет. Поясницу ломит, — сказала она. — Хорошо в огороде польет!
— Вам-то хорошо! — неожиданно обозлилась Нюра. — Вы загоните своих утят в сарай, Валерку — в баню, да и делу конец!
Лизавета удивленно посмотрела на нее.
— А что? И загоню. Чего это ты взъерепенилась? Им добро делаешь, а они…
— Возьмите ваши дрожжи. Не нужно от вас ничего! — крикнула Нюра и бросила в ноги Лизавете крошечный бумажный сверток…
…Корреспондента уже не было.
— Так ничего и не записал. Посидел, поглядел и ушел, — как ни в чем не бывало заговорила мать. — Давай дрожжи-то, дочка.
Нюре не хотелось рассказывать матери о том, что произошло.
— Не застала я ее, — буркнула она.
— Ну, во-о-т! — огорченно всплеснула руками Мария Трофимовна. — Говорила ведь тебе, беги скорее.
Она чувствовала себя немного виноватой перед дочерью — хитростью выпроводила ее из дому — и сейчас не стала выговаривать за непослушание. Чтобы сгладить утреннюю ссору, сказала:
— Я опять платье-то твое разглядывала. Хоро-о-шее!
