Не угомонился я и на этот раз, решив во чтобы то ни стало сходить за газированной минералкой, так как с утра не мог избавиться от чувства жажды. Конечно, можно было обойтись чаем или фильтрованной водой для смягчения последствий воздействия на организм бюджетной водки, но предлог для прогулки был найден. Быстро одевшись, я направился в супермаркет, прикидывая по дороге, каких ещё продуктов следует приобрести. Недалеко от входа в торговый центр дорогу мне перегородило небольшое скопление людей, молча стоявших полукругом на выложенной плиткой дорожке и газоне. Осторожно протискиваясь между ними, я увидел женщину, склонившуюся над лежащим в жёлтой траве газона человеком. Скрестив ладони у него на груди, она энергичными толчками надавливала на него массой своего тела, по всей видимости, делая непрямой массаж сердца. У бедняги был расстёгнута рубаха, оголившееся из-под задравшейся майки внушительных размеров брюхо, колыхалось студнем в такт движениям. Обычно, я стараюсь без толку не глазеть на подобное и прохожу мимо, если понимаю, что моя помощь не требуется. По всей видимости, насмотрелся в школьные годы, когда для нас, пацанов, такие события представляли жуткий интерес, и мы подолгу могли разглядывать даже помятые в незначительном ДТП автомобили. Но в этот раз меня что-то заставило остановиться.
– Врачи нужны, реанимация, – пытаясь нащупать пульс на шее у лежащего, говорила женщина.
– Вызвал уже, – глухо ответил ей из толпы мужской голос.
– Не знаю, что ещё делать, – пробормотала она себе под нос и стала подниматься на ноги.
В этот момент послышались завывания сирены машины скорой помощи, приближающейся к нам в ярком мерцании синих проблесковых маячков по широченной автостоянке супермаркета. Люди немного расступились, я пригляделся и вздрогнул. В трёх шагах от меня лежал именно тот толстяк, первая встреча с которым привела меня в недоумение, а вторая напугала. Только теперь его постоянно улыбающееся румяное лицо выглядело мертвенно-бледным пятном на фоне высохшей травы. Безвольно обвисшие к земле полные щёки и открытый рот здорово исказили его жизнеутверждающую физиономию, однако, вне всяких сомнений, это был он. Подойдя к охраннику торгового центра, стоявшему у прозрачных дверей, то и дело автоматически открывающихся и закрывающихся, я, скрывая волнение, поинтересовался о случившемся. Он как на духу поведал мне, что ранее толстяка видел в супермаркете чуть ли не каждую свою смену. Добавив, походя фразу: «Чаще, чем тебя». По его словам, не успел тот сегодня войти в здание торгового центра, как сразу выскочил обратно на улицу, прижимая руку к груди и жадно глотая воздух. Где сразу упал. Кивнув охраннику в знак благодарности за информацию, я поспешил вглубь огромного магазина, не оглядываясь на пытавшуюся спасти толстяка бригаду медиков. Единственным моим желанием было как можно скорее позабыть о существовании этого человека, его странных словах и жестах. Тупо бродя вдоль бесконечных полок с пёстрыми ёмкостями и пакетами, я в который раз тщетно силился вспомнить какие-нибудь незначительные детали, хоть как-то проясняющие его поведение и смысл сказанных мне слов. Вновь разочаровавшись в этих усилиях, я с тем же успехом попытался заставить себя не думать о загадочном толстяке. А когда понял, что и из этого ничего не выходит, списал всё на свою впечатлительность, взбудораженную картиной его предсмертного состояния. Надо было переключить внимание на что-либо другое, способное вытеснить навязчивые мысли. Мой неизменный помощник в подобных ситуациях, алкоголь, был сразу исключён. Поэтому я вышел из супермаркета лишь с бутылкой минералки, и тут как нельзя кстати мне позвонил старый приятель Эдик. Дело в том, что месяц назад у него накрылся компьютер, и он одолжил на недельку мой пылившийся без дела древний ноутбук. И вот теперь, извиняясь за проволочку с возвращением, хотел узнать, когда его удобно привезти. Но я обрадовался не своему ноутбуку, а новой встрече со своим знакомым. Эдик был из той породы людей, которые настолько легко относятся к поворотам Судьбы, что сложно даже представить событие, способное выбить его из седла. Будто установленная в нём уникальная программа генерировала уверенность в том, что в конечном итоге любое волнение успокоится, каждый конфликт неизбежно разрешится, всякий недуг со временем отступит. Конечно, такой настрой заражал позитивом окружавших его людей, вселяя пусть даже несбыточные, но от того не менее искренние надежды.
