И сейчас Пшикс опять нырнул под сцену – буквально, а не метафорически – в любимые пиротехнические заморочки.
Когда каждый день проводишь за готовкой вкусностей – тут уж совсем не важно, каких, – желудок постепенно начинает привыкать и, когда нос бросает в мозг копья ароматного запаха корицы и яблок, желудок не ворчит и не урчит. Точнее, урчать-то он может и урчит, если ты правда голодный, но это происходит как-то не так заметно – у человека непривыкшего сразу глаза лезут на лоб, а в желудке скребутся агрессивные кошки.
В уютной пекарне «Печеные сновидения» на первом этаже узкого, как и все остальные, дома, работала мадам Булька – она как никто другой привыкла к запаху вкусностей, которые сама и готовила, от начала до конца. Поэтому, во время выпекания любимых всей Хрусталией улиточек с корицей и яблоком, ее желудок не беспокоился – а вот вся округа в радиусе нескольких метров превращалась в гипнотический бермудский треугольник, где люди таинственным образом пропадали. Но быстро находились – в пекарне «Печеные сновидения», обычно за поеданием хлеба, булочек и пирожков.
Октава Крокодила, в отличие от хозяйки заведения, не имела иммунитета к гипнотической силе запаха, и знала за собой этот грешок. Поэтому, каждый день она сдавалась в плен пекарни добровольно, покупала несколько булочек и пирожков с вишней, при этом мистическим образом не толстея.
Ну, если только совсем чуть-чуть.
Зазвенел дверной колокольчик.
– Минуточку-минуточку! – закопошилась мадам Булька и, отставив в сторону поднос, вернулась к прилавку. – А, Октава! Что-то там нахмурилось все, да?
Хозяйка заведения была представительницей старой гвардии, и любой разговор – даже с покупателем, которого она видела по несколько раз на неделе – начинала с вопроса о погоде. Просто это – залог хорошей беседы.
– Кажется, дождь собирается, – ответила уже привыкшая к таким прелюдиям девушка. – С грозой.
– А я даже не захватила зонтик, как жаль! Что сегодня будешь брать?
– Как обычно, две улитки с корицей и четыре пирожка с вишней…
Хозяйка заведения улыбнулась и скрылась за стеклянной витриной – а потом, ее внутренние батарейки, видимо, сели, и Булька застыла.
– Но это ведь не как обычно, – протянула она. – Обычно ты берешь два пирожка с вишней…
Октава засуетилась.
– Ну, а сегодня четыре – но все остальное осталось тем же самым.
– Ладно-ладно, – Булька вновь засуетилась, набирая пирожки.
Октава положила несколько золотых философов на прилавок и забрала покупку, уложив в небольшую сумочку через плечо.
