– Доброе утро, господа! – громко поздоровался Корсаков. Юнкера не удостоили его вниманием. Тогда Владимир прошел к учительскому столу, грохнул на него стопку книг и еще громче повторил:
– Я сказал «Доброе утро, господа»!
Все еще ноль внимания. Только сидевший отдельно юнкер, со все тем же ленивым любопытством склонил голову на бок и предложил:
– Хотите, я их построю?
– Извольте, – раздраженно кивнул Корсаков.
– Вандалы, внимание! По местам – пулей! – рявкнул юнкер. Четверка бросилась врассыпную, мгновенно заняв свои места за партами и уставившись на учителя.
– Благодарю, – сказал Корсаков. – Юнкер Зернов, как я понимаю?
– Так точно, – со всегдашней ленцой протянул тот. Сверившись со списком, Владимир быстро удостоверился, что все его подопечные были на месте. Юнкера Карпов, Макаров, Капьев и Свойский выглядели на одно лицо – все молодые, подтянутые, с одинаковыми стрижками и сходными выражениями лиц. Разве что последний отличался классической чухонской бледностью. Выделялся на общем фоне Зернов – он был крупнее, старался отрастить усы (безуспешно), а в чертах его лица сквозила властность и скрытое презрение.
Первый же урок начисто разбил все корсаковские иллюзии. Он полагал себя отличным рассказчиком, способным завладеть вниманием большой аудитории, да и к лекции подготовился достаточно основательно. По памяти, без запинок, с датами, и со всей возможной художественностью, он рассказывал юнкерам про героизм Сеславина при Бородино, про обнаружение им наполеоновской армии у Малоярославца и взятие Борисова. Аудитория к его рассказу оставалась демонстративно глуха. Юнкера листали какие-то книги под партами, перебрасывались записками, а на вопросы о только что рассказанном материале отвечали расплывчато, либо не отвечали вовсе. В общем, к полудню, когда занятия заканчивались, Корсаков подошел утомленным, разочарованным и с полным пониманием отношения воспитанников военных училищ к тому, что Постольский называл сугубыми науками. Единственный вопрос юнкера задали в самом конце урока – и он был совсем не по корсаковской лекции.
– А вы слышали, что случилось с директором Сердецким? – подняв руку спросил Карпов. Владимир был готов поклясться, что перед этим он получил записку от Зернова.
– Я знаю, что он недавно умер, – ответил Корсаков.
– А видели, как? – не унимался Карпов.
– К счастью, нет, – Корсакову не нравилось направление этого разговора.
– Его призрачный юнкер забрал! – присоединился к обсуждению Макаров.
