«Ну хоть в ангар-то здесь можно сходить?» — подумал он с тоской.
И наткнулся на удивлённое:
— В ангар?
Дерен склонил голову, присматриваясь к Рэму. На миг в его глазах промелькнуло даже что-то вроде интереса.
— Сходи. Ты имеешь право находиться почти где угодно. Кроме реакторных зон, первогодок туда не пускают.
— И вниз можно? — Рэм пытался справиться с напряжением, но даже дышать нормально не получалось.
К Дерену надо было привыкнуть. Все эти его «чтения мыслей» и прочее — это же жуть какая-то…
— На вторую палубу? — пилот пожал плечами. — Да можно, конечно. Это не очень приветствуется, но прямого запрета нет. В общем… осваивайся. — Он встал.
— А ты?
— Мне лететь, я должен выспаться.
Дерен вообще не походил на человека, который ляжет сейчас и уснёт, но Рэм кивнул. Наверное, здесь умеют и так.
— Тогда я в ангар? Можно?
— А ты не устал ещё? День у тебя получился длинный.
— Нет. Я же вообще ничего не делал сегодня. Тестовые испытания были очень простыми.
— Хорошо. — Дерен кивнул и коснулся браслета. — Я тебе прислал стандартный распорядок дня. Чтобы ты завтра не маялся от безделья, а начал привыкать к жизни на корабле. Если что-то покажется непонятным — записывай. Вернусь — разберёмся. Связи со мной не будет, постарайся без конфликтов.
Рэм кивнул.
Дерен пошёл к себе, а Рэм выскользнул через вторую дверь в коридор. Только там сумел отдышаться — сердце колотилось как сумасшедшее.
Вот вроде нормально поговорили, а сердце дёргается и дыхание перехватывает.
Ну чего он такой, этот Дерен? Почему от него так плющит? Из-за похорон? Расстроился очень?
Вот же псих! И это — один из лучших пилотов крыла? Как в нём сочетается умение летать и такое внутри?
Рэму казалось, что пилот должен быть сдержанным и невозмутимым, как Эрг или Касим. А от Дерена — едва током не било.
Хотя внешне он казался спокойным, его скрытые эмоции ощущались прекрасно. Или это были не эмоции? Тогда — что?
Ладно, это потом. Тут так просто не разберёшься.
Рэм вызвал над браслетом план крейсера и выбрал ближайший ангар, скомандовав «проложить дорогу».
На браслете засветилась синяя линия. До лифта и вниз.
Он вызвал лифт. Беззастенчиво ощупал прозрачную капсулу: вроде не стекло, но ведь и не пластик? И дотронулся до синей линии на браслете.
Лифт понял, заскользил по своим воздушным венам, неся Рэма как маленький чужеродный шарик. И выпустил прямо перед дверями ближайшего ангара.
Это был не самый большой, но, наверное, самый важный ангар на крейсере. Он же располагался прямо под капитанской.
