– Что, в Квадене не найдётся сотня пассажиров?
– Найдётся, и даже больше сотни. А вот грузовые отсеки и трюм будут пустовать.
– Почему?
– Потому что с Полуночных островов совершенно нечего везти на континент. Раньше трюмы набивали пушниной и клыками холхутов, и это оправдывало все расходы в разы. Теперь пушнины добывают мало, холхутов тоже ещё нужно поискать, а единственный рейс из Рювелана в Кваден и обратно рискует закрыться раз и навсегда. Представляешь, что тогда будет?
– Что?
– Никто другой не согласится везти в Кваден товары первой необходимости, и все переселенцы умрут с голоду в первую же зиму. Или одичают и прибьются к кочевьям островных туземцев. Так что кузина, не расстраивайся, что тебе не досталась каюта первого класса. Лучше подумай о том, что своим билетом ты покрываешь убытки транспортной компании и выполняешь важную гуманистическую миссию по сохранению народонаселения Полуночных островов.
Почему-то меня не распирала гордость от того, что, оказывается, я участвую в такой вот благотворительной акции. Мне вообще стало тоскливо от созерцания темно-синих вод моря Обилия и серого покрывала облаков, через которое едва пробивались очертания диска солнца.
Апатия навалилась с новой силой, когда Эспин ушёл, а я осталась на палубе в полном одиночестве. Виной тому мрачный пейзаж или мысли о том, что владельцы лайнера меня нагло обманули, но я явственно ощутила, что в моей жизни настали на редкость унылые времена.
Не самый радужный повод сподвиг меня на поездку к Полуночным островам. Сама мысль, что через три дня мне предстоит опознавать тело дяди Руди, вызывала дрожь. Я ведь до сих пор не готова увидеть его мёртвым, не хочу смотреть в застывшее лицо и скованные вечным сном веки. Но официальная процедура опознания неизбежна, а потом… Потом будут похороны, два обещанных мне дядей Густавом месяца траура. А затем свадьба и конец моей беззаботной жизни.
Если бы Эспин проявил ко мне хоть капельку внимания, пусть даже соврал о своих чувствах, которых нет, мне было бы проще смириться с мыслью о предстоящем браке, а так… Впрочем, пока я ещё не придумала, что буду делать, когда вернусь во Флесмер. Но ничего, у меня ещё есть время, чтобы всё хорошенько обдумать и обыграть дядю Густава. Лишь бы Эспин не помешал мне это сделать, а то за последние два дня, что мы провели вместе, при виде него я перестала чувствовать резкое отторжение и неприятие. Дурной знак, что-то не то со мной происходит. Ещё влюблюсь и забуду о гордости, а там и плакало моё наследство – дядя Густав быстро найдёт ему применение.
