— Пойду разбужу Аймана, — я направился к сомалийцу, но меня остановил Нат:
— Пусть поспит, он не сомкнул глаз ночью, читал молитвы за тебя, потом дышал и массажировал тебе сердце.
На минуту передо мной возникло лицо Аймана, кричавшего мне: «Дыши! Дыши!»
Вода в кружке закипела, Нат всыпал туда к кофе и протянул ее мне.
— Нет, Нат, вы выпейте, я выпью потом, не торопясь и не боясь обжечься.
Африканер пустил кружку по кругу, когда она опустела. Снова поставил ее на огонь, наполнив водой из бутылки.
— Сегодня мы останемся здесь на ночь, Алексу надо подкрепиться и отдохнуть, а вы, ребята, сгоняйте на охоту. Здесь есть питьевая вода и, если будет мясо, мы выйдем завтра, отдохнувшие и сытые.
Кевин с Питом кивнули, проверили свои винтовки и, получив разрешение забрать тесак, ушли в сторону леса, начинавшегося в сотне метров.
Я присел с горячей кружкой в руках, пить обжигающий не хотелось. Итак, что мы имеем на этот момент. Прошло четверо суток, а мы преодолели примерно десять или чуть больше процентов всего пути. Правда, нас задерживала погоня, смерть Руда, мои болячки. Когда минуем горную цепь, по словам Ната, это случится через два дня, движение пойдет намного быстрее. Но даже тогда мы вряд ли уложимся в планируемые две недели. Сейчас, обутые в кроссовки, мы могли идти быстрее. Но приходилось тащить винтовки и запас воды, потому что вода в этих местах дефицит.
Ни я, ни Нат не имели понятия, как нам перейти границу и как она охраняется, надеялись на безобразную дисциплину негров. До границы еще следовало дойти, а мы от нее были еще очень далеко. Даже возникла мысль, правильно ли мы поступили, выбрав такой маршрут? Может, стоило добраться до Кейптауна и там с помощью африканеров попытаться найти более безопасный и легальный путь?
Сейчас об этом сожалеть не было смысла.
Мое внимание привлекло движение на уступе скалы: сейчас там находилось не менее пятидесяти обезьян, шум и лай, прерываемый противным визгом, стал сильнее. Из пещеры показалась обезьяна как минимум вдвое больше остальных. Словно ее появление было сигналом, около трех десятков обезьян невероятно ловко спустились по скалам и двинулись неспешно в нашу сторону, подбадривая друг друга лаем.
Это не был классический собачий лай, но более точного определения этим звукам не приходило в голову. Вожак — судя по всему, это был вожак — остался на уступе скалы, внимательно смотря в нашу сторону.
— Нат, — тронул африканера за плечо, заметив, что часть павианов, начала расходиться веером, пытаясь охватить нас полукругом.
