— Куда?
— Тут автобус с детдомовцами разбомбило, поможете… — в моем голосе зазвучали грубые обертоны. — Хоть в воронку снесем, зароем в братской могиле! Прибарахлитесь заодно, а то вы, мягко говоря, не по моде одеты.
— С мертвых снимать? — дрогнула Кристина.
— Нет, — вымолвил через силу. — Я там чемоданы видел, по всей дороге раскидало…
Мы вышли к дубу. Трошкин, увидав кровавое месиво, позеленел и согнулся в рвотном позыве.
— Бож-же мой… — выговорила Бернвальд дребезжащим голосом. — Они же совсем маленькие!
— Ты тоже не дылда, — сипло выдавил Тёмка, — твой размерчик…
— Дурак! — рассердилась девушка. — Я не о том совсем!
— Не ругайтесь, — тихо сказал Павел, и Кристина покраснела.
* * *
Час или дольше мы сносили останки в воронку под дубом, а после долго отмывали руки. Сил закопать могилу не осталось совершенно.
Кристя нарыла в чемоданах тутошнее белье и простенькое ситцевое платье, я преподнес ей черевички и носочки, снятые с убитой девушки.
Затвердев лицом, Бернвальд обулась — и скрылась за дубом, переодеться.
— Плавки — вон туда, — показал я подбородком на коптящую полуторку.
— Фасон из будущего, — вздохнул Ломов, запуская галантерейное изделие в огонь, — ты прав… Как Кристя только выдержала, она же очень чувствительна…
— Не всегда, — сухо сказала девушка, показываясь за нашими спинами. — Хирургу брезговать нельзя никак, вот я и представила, что тут везде операционная… А тебе идет.
Паха смутился, подсмыкивая широченные, но кургузые штаны.
— Куцые какие-то…
— Ничего, — успокоил я его, — форму выдадут по росту.
— Ну, надеюсь… — проворчал Ломов, натягивая мятую рубашку из синей фланели.
Трошкину достались светлые парусиновые штаны и модная рубашка-апаш. А вот обуви не нашлось ни на Тёмку, ни на Пашку.
— Ничего, — бодрился Артем, — в Красной армии сапоги, чай, найдутся!
— Тихо! — цыкнул я, расслышав натужный вой мотора.
Вдалеке, на повороте, завиднелась колонна — в ее голове тряслась и качалась полуторка, набитая красноармейцами. За нею двигались две или три «эмки», а замыкал кортеж новенький «Студебекер». Наши.
— Слушайте внимательно, — завел я инструктаж. — Вы все помогали эвакуироваться детдому. Ваши документы сгорели. Называйтесь своими именами, как есть, только профессии скорректируйте — вы оба! Кристя — хирург, на фронте такие люди нужны. Пашка, ты, помнится, в артиллеристах служил?
— Два года, — подбоченился Ломов, — как с куста!
— Годится! А ты, Артем, забудь про компьютеры. С рациями справишься?
