— Мы здесь, чтобы забрать Миту Кумар, — коротко объявил Матти. — Будьте любезны пропустить ее к гидроплану, и мы улетим, не причинив никому вреда.
Просто забрать Миту и улететь — это был хороший план. Разумеется, претвориться в реальность он не мог никак.
Мужчины на берегу переглянулись с заметным недоумением. Детвора, убедившаяся, что чужак если и настроен пострелять, то точно не в них, кралась к воде, потихоньку подбираясь к сходням.
— Вы говорите по-английски? — задался, наконец, правильным вопросом Матти.
Но тут я все-таки справилась с онлайн-переводчиком, и мой смартфон затянул плавную, певучую фразу, которую я понимала исключительно постольку-поскольку и очень надеялась, что местный диалект за последние пятнадцать лет не слишком далеко ушел от догри, на котором Мита говорила, когда попала к нам.
Судя по тому, что лица озадаченно внимавших индийцев расцвели широкими белозубыми улыбками, диалект был все тот же. Онлайн-переводчик, увы, тоже недалеко ушел от баз пятнадцатилетней давности.
Но потом до них дошел смысл сказанного, и вперед вышел подтянутый парень в рваных джинсах — и соорудил такую скорбную и укоризненную физиономию, что я мысленно реабилитировала переводчик и скорее включила на нем голосовой ввод. Вовремя: парламентер разразился пламенной речью втрое длиннее моей.
— Что ты им сказала? — озадаченно спросил Ростислав вполголоса, придвинувшись ближе, когда индиец умолк.
Переводчик озадаченно гонял светлячок по окружности значка загрузки. Я виновато улыбнулась и призналась:
— Что мы пришли купить Миту Кумар, известную своим дурным нравом, — я помолчала, потому как переводчик все-таки ожил и выдал несогласованный набор слов. Смысл, впрочем, улавливался: парень рассказывал, какая у него чудесная красивая сестра и что он никак не может отдать ее чужакам. Даже напрокат, если чужаки именно это имели в виду. Именно это же, да? — А он решил поторговаться, — хмуро заключила я и застучала по клавиатуре.
— Выходит, он знает, кто ты? И что Мита является важным свидетелем? — сквозь зубы уточнил Матти, не спеша убирать пистолет в кобуру.
— Вероятно, он догадался даже, кто ты такой, — хмуро заметил Ростислав и тоже полез за смартфоном.
Я поймала его за предплечье. Из всех людей на берегу смартфоны на запястьях были только у двух мужчин, и вид чужого благосостояния наверняка увеличил бы цену Миты в разы — а наличными у меня была не такая уж большая сумма, собранная со всей станции: в последние годы бумажные ассигнации гораздо чаще встречались в музеях, чем в кошельках. Но здесь-то едва ли были в ходу платежные системы.
