– Ты уходишь в сторону, – прорычал Арвиум и скривился.
– Твои убеждения не позволяют тебе увидеть правду, – осенило Амину. – Как всегда, речь о тебе, а не о других. Тебе только кажется, как им будет лучше.
– Да что тебе известно обо мне? Если все будут как вы, то человечество вымрет.
– Что ж, нам теперь собой пожертвовать ради человечества, которое лишь пьет из нас сок и ничего взамен не предлагает?
– Ничего не предлагает? – усмехнулся Арвиум, вновь проваливаясь в свой нарочито-снисходительный тон. – А спишь ты на чем? Не на подушках ли, которые сплетены другими? А рыба на твоем столе выловлена и приготовлена тобой ли?
В голубом отсвете нежданно раскаленного неба стихала жара. Песочные ряды колонн, разбавленные зелеными пятнами пальм, опутывали дворец. Пленительность этой выцветшей неги разрывала окна, пока несколько человек обедало в укрытии трапезной.
– Скоро после свадьбы Галла, если будет воля богов, станет хранителем детей Иранны, – Лахама растеклась в вожделенной улыбке, не забыв эффектно тряхнуть перьями у себя на тиаре. – И обернет каждого в пеленку своего славного рода. Один из самых трогательных наших ритуалов.
Собравшиеся одобрительно закивали. Притихшая Иранна не пошевелилась.
После трагичного дня возвращения Сина и его скоропалительного упокоения подавленный двор жаждал шумного праздника и, главное – следующего правителя. Оя с неудовольствием посмотрела на верховную жрицу, но сдержалась. Темные тени под ее глазами сменили припухлости. Ее свежевылепленная раздробленность угнетала ее не меньше одиночества. Амина смаковала виноград и поглядывала на Этану, посмеиваясь над его уморительно мальчишеской мимикой. Арвиум с неудовольствием оторвал взгляд от этой картины.
– Зачем ему собственных детей принимать? – понуро спросил Арвиум, отложивший утиный окорочок.
– Ребенок рожден одной женщиной от фаз луны и ей принадлежит, – ледяным тоном отозвалась Оя, желая пресечь то, что вот-тот готово было разорваться напрочь.
– Никто уже не верит в это. Ты и сама знаешь, что Галла родился после того, как тебя навещал Син. Вообще неясно, для чего вы так остервенело держитесь за представления столетней давности. Сиппар, который вы высмеиваете, правду хотя бы не замалчивает.
– Бредни отсталости.
– Отчего тогда дети похожи на отцов?
– По воле богов.
Арвиум сжал губы. Сперва он уверовал, что хочет всеобщего процветания, а потом пренебрежение и упертое противодействие со стороны Лахамы и Ои, которые вообще ни в чем, кроме этого, не могли прийти к согласию, оскорбили его.
