– Она все верно говорит, Степанида, – сказала Анна. – Она быстрее тебя все поняла. Сестра твоя поумнее будет. И второго такого шанса у тебя не будет.
– И как мне заманить батьку-то?
– Есть верное средство.
Судьба батьки Гордиенко была решена. Причем оплачено все было из казны самого «царя». Сработал принцип «грабь награбленное». Губельман сразу поняла, что не большая любовь держит Степаниду около атамана, а желала она жить сытно и богато до конца дней своих…
***
В степи.
Баронесса и поручик.
Июль 1919 год.
Они остановили коней. От земель, что находились под «юрисдикцией» «царя» Глинского отъехали достаточно далеко.
– Пусть кони отдохнут, София.
Она не возражала.
Они были рядом среди колосьев ржи. Лежали, смотря на облака, которые проплывали мимо них.
– Совсем как в детстве в нашем имении, – сказала она. – Я девчонкой убегала в поле и лежала среди колосьев. Словно и войны нет, Петр. А ты?
– Что я?
– Любил поле?
– Поле? У моего отца никогда имения не было. Я провел жизнь в городе.
– Но ты дворянин?
– Мой дед выслужил потомственное дворянство. Он был офицером и храбро сражался в Крымскую войну в 1854 году. Оборонял Севастополь. Двух Георгиев заслужил. Отец тоже одевал погоны во время русско-турецкой войны 1878 года. Но потом был учителем в гимназии.
– Как же ты попал в гвардию?
– Сослуживец деда постарался. Он к тому времени достиг генеральского чина и вспомнил про своего друга. Вот и помог его внуку. И я был записан после Николаевского кавалерийского училища в лейб-гвардии уланский полк. Думал, что карьера обеспечена, и служба в гвардии откроет мне многие двери. Высшее общество! Балы! Светские рауты! Парады в Царском селе! Но затем пришла война. Потом революция, и все, чем я жил, рухнуло.
– И у меня. Война пришла, когда я была гимназисткой. Рвалась на фронт в медсестры! Хотела быть нужной родине. Отец не пустил. Но потом в революцию все мои погибли, и я записалась в Александровское юнкерское училище. Тогда как раз девушек стали брать.
– А что случилось с твоими? – спросил Петр.
– Я не хочу вспоминать про это. Могу лишь сказать, что я здесь из-за них. И я буду сражаться с большевиками до победы.
– А если её не будет?
– Ты не веришь в победу? – она посмотрела на него.
– Верю.
– Но сомневаешься?
– Я спросил так, а вдруг победим не мы? Что тогда, София?
– Тогда я умру.
– Зачем? Ты молода. У тебя еще все впереди. Можешь спокойно уехать за границу. Можешь выйти замуж и рожать детей. Жить можно не только в России. Тем боле, что ты немка по национальности.
