Отвечая на моё признание о бессмысленности мирской жизни, которая сталкивает желания сердца и ума, Гавриил прохаживался по небольшой комнатке с мерцающей лампадкой в красном углу, убранной иконами. В домашней обстановке священник, одетый в мирское, напоминал Распутина из раритетных фотографий в перестроечных журналах.
– Спасением от противоречия сердца и ума есть смирение, – продолжил батюшка, став против меня, вперив мудрые глаза. – Смирение – это внутреннее принятие Божественной воли.
Говорил – как чеканил. Метал бисер. Только не дозрел я до высшего понимания. Уже жалел, что пришёл.
– Таисия рассказала – священником хочешь быть? – с ходу спросил Гавриил, почувствовав мои сомнения.
– Думал.
– Для чего? – пытливые угольки пронизали душу.
– Ну… Хочу научится духовной жизни, – ответил неуверенно. Кто думал, что здесь допрос устроят.
– Для этого есть книги, а в городах – курсы богословские, воскресные школы, – буркнул священник. Не понравилась, видно, моя причина. Отошёл, сел в кресло.
– Ты плакался, мол, мирское заполонило и тревожит. А ведомо ли тебе: если ступишь на путь священнослужения, то надобно смиряться, воздерживаться от плотских утех, даже мыслей?
– Этого и хочу. Внешних примусов.
– У самого духу нет?
– Недостаточно.
– Борись! Через неделю Великий пост – самое время обуздать дикую плоть.
Я молчал. Мне ли спорить с победившим. Я безвольная амеба и место моё на адской сковородке.
– После грехопадения плоть превратилась из друга во врага для души. С тех пор они стремятся к противоположному, – сказал батюшка. – Эта борьба внутри каждого человека. Бальзака читал?
– Читал.
– Бальзак пишет: «Тот, кто ищет миллионы, весьма редко их находит, но зато тот, кто не ищет, – не находит никогда». Главное – ЖЕЛАНИЕ побороть, а остальное – дело характера и времени.
В комнату постучала, затем прошмыгнула Таиска. В домашнем коротком халатике без рукавов. Подошла к отцу, наклонилась, зашептала на ухо. Мой блудливый взгляд, который собирался обуздывать, скользнул к отошедшему подолу, изогнулся, норовя пробраться в запретный сумрак, дотронуться до прикрытого, которое во сто крат желаннее, чем открытое.
Таиса вильнула попкой, стрельнула глазками, вышла. Видно, чувствовала, как пялился.
Отец Гавриил заметил мои осоловелые очи. Усмехнулся, с прищуром глянул в душу.
– Философы древности умели отказываться от власти, оставлять царский престол, однако похоть побеждать не умели, – сказал осуждающе. – Победа над блудом дается лишь христианам. Но, пока сам не победишь – никто не поможет: твоё всегда с тобой будет. Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше. В какой книге написано?
