Сашка только начал свою экзекуцию и бил вениками еще плавно и мягко, больше размахивая и разгоняя жар над моей спиной. Дверь приоткрылась и вместе с лучом дневного света в парилке материализовался квадратный узкоглазый азиат, по внешнему виду не отличавшийся ничем от тех, которых я знал раньше. От жа̀ра, ударившего в скуластое лицо, оно сморщилось, от чего глаза превратились в узкие амбразуры. Он растерянно вглядывался в полумрак, где куча мокрых от пота мужиков лупила себя ветками от деревьев. По всей видимости, азиат был в бане в первый раз и пока что пребывал в состоянии лёгкого шока. Огромные трусы парашюты, разрисованные мелкими зверюшками свисали ниже колена.
– Трусы сними! – пробасил с нижней полки молодой парень, которого из-за наколотой на плече свастики за глаза прозвали фашистом.
Азиат продолжал морщиться и осторожно вдыхать воздух приоткрытым ртом. Он словно не слышал адресованного ему обращения.
– Трусы сними, тебе говорю! – уже громче пробасил фашист.
Квадратная скуластая башня повернулась и направила амбразуры на фашиста.
– Не могу, вера не позволяет. – сказал азиат тихо но отчётливо и членораздельно.
– Слышь ты, мне по хер твоя вера. Ты в нашей бане находишься, так что скидай шкеды. – продолжал наезжать фашист.
Азиат насупился и стоял молча, широко расставив короткие кривые ноги.
– Чё ты к нему пристал? – за шлепками веников я услышал спокойный голос Длинного.
– В нашу баню все ходят без трусов. Хочет, пусть у себя в ауле хоть в халате ходит…
– А где это написано, что нужно без трусов? Я думал мы их сами снимаем, для того чтобы нам же лучше было. Если вера не позволяет нехай будет в трусах.
– Пусть он в своём ауле, или в мечети в трусах ходит, а здесь не хер! – не унимался фашист, таращась в упор на азиата, который молчал и смотрел непонятно куда, так как глаза скрывали узкие амбразуры век.
– во-первыхон сейчас не в твоём ауле, во вторых – мы тоже не в церкви. Здесь никого кресты или полумесяца не заставляют одевать или наоборот снимать. Если по вере что-то там не положено, давай это уважать. Тебе вот тоже за твой крестик никто не предъявляет. Могли бы сказать, езжай к себе в Германию или в Латвию…
Длинный как всегда был на высоте. Он не оставил шансов фашисту, который ещё бормотал что-то невнятное, а потом махнул рукой со словами «Да идите на…» и хлопнув дверью выскочил из парилки. Азиат продолжал невозмутимо стоять, не меняя позы, и по его торсу ручьями стекал грязный пот. Он подошёл к нам уже в раздевалке, где мы пили пиво, замотанные в полотенца.
