Я поджала губы.
— Не стоит, — выдавила.
Прикосновение губами к виску. Даже не поцелуй. Обычное действие, вызвавшее в моём сердце ураган.
— Я очень устала, Тём, — прошептала я.
Даже не знаю от чего. Это просто вырвалось из моего рта.
— Пара месяцев, — озадачил он меня, — полечишься, отдохнешь. Я помогу, — он улыбнулся и рассмеялся, отчего уху стало щекотно, — уверяю тебя, что мне можно доверить Соню. В отличие от него.
Я прищурилась.
— Так уверенно принимаешь чужого ребенка? Раньше ты говорил мне, что стоит мне тебе изменить, как ты убьешь меня. А теперь принимаешь дочь, которую я сделала, изменяя тебе.
Эти слова дались мне только благодаря алкоголю и пережитой, можно сказать, пытке. В обычное время я бы не осмелилась. Понимала последствия. Даже сейчас они дали о себе знать — Артём напрягся так, что полулежать на нём стало неудобно, сжал челюсти до скрипа, а ещё немного сжал мою руку, не больно, но ощутимо.
— Измена? — задумчиво спросил он, — если смотреть с этой стороны, то я тебе тоже изменял.
По телу прошла волна холода. Я выпрямила спину, сев и почти вырвав из его руки свою.
— Хочешь сказать…? — мой голос был хриплым.
— Ты была первая, если ты про это, — перебил меня он.
Чем заставил меня расслабиться, пусть и не так, как было до этого. Но вес на его грудь я всё же перенесла.
— А насчёт Сони, — его рука опустилась на мой вздрогнувший от неожиданности живот, — то она, как я уже говорил, моя дочь, а не его.
Я закатила глаза. Но промолчала. Наверное, желая, чтобы он продолжал заниматься самообманом и дальше.
Звонок в дверь, от которого я вновь вздрогнула.
Артём приподнял меня, чтобы опустить на кресло уже одну.
— Курьер, — пояснил он, выходя из комнаты.
Я же практически не дышала. Мне казалось, что сейчас сюда ворвётся ещё более злой и пьяный Никита и убьёт нас троих в порыве злости и ревности. От этого гулко стучало в груди сердце, желая выломать рёбра.
Однако всё было хорошо — Тёма расплатился, забрал заказ, закрыл дверь и высунулся головой в проёме, чтобы спросить:
— Пойдём на кухню или будем здесь?
Моё внимание отвлекла открывшая глазки дочь, потому я не ответила, взяв её на руки.
— Не мог бы ты… — начала было.
— Детская, — раздалось из кухни.
И как он только понял, что именно мне нужно?
Дорогу я помнила, втайне радуясь, что к детской примыкает ванная.
— Помочь? — через пару минут отвлёк меня он, показавшись в проёме.
Я покачала головой и взяла на руки дочь, любуясь самой недовольной моськой на свете. Кое-кто хотел кушать и планировал показать мне это единственным доступным ей способом — рёвом.
