По льду - Анна Цой

Подъездная дверь открылась крайне неохотно. На скрип и противный писк домофона я уже не обращала внимание, будто это могло иметь хоть какое-нибудь значение.

— Быстрее шевелиться не можешь? — раздалось позади от мужа, — ощущение, будто ты сдохла.

Я вдохнула морозный воздух улицы и выдохнула тёплый, поднявшийся паром к индевеющим ресницам.

— Оглохла? — уже совсем кричащее сбоку — мы вышли под козырек подъезда.

Говорить ему ничего не хотелось. Он, если честно, был таким, если не всегда, то после свадьбы точно. Если можно было так назвать нашу скорую роспись «по залёту». Сейчас Сонечка тихо сопела в массивной коляске, которую я толкала впереди себя по пандусу, пока мой «любимый и родной» пошатываясь жмурился от яркого солнца на первой ступени. Ещё бы — просидела бы я всю ночь перед ноутбуком в компании шумных друзей с пивом, точно не смогла бы стоять ровно.

Сейчас было девять утра, и он планировал как обычно лечь спать, в то время как шумный и крикливые мы тащились на длительную прогулку, чтобы не мешать ему.

— Ребёнка не заморозь, — решил проявить интерес к дочери он, — часа два хватит.

Я кивнула, прикидывая, что это время придётся разделить надвое и пойти в торговый центр в шести дворах от нашего дома. Выйдет даже больше из-за длительного пути туда и обратно.

Он достал из кармана пустую пачку сигарет, бросил в урну и выругался так, будто и не за ними шёл сейчас в магазин. В такие моменты он выглядел странным.

У нас было типичное знакомство на вписке, благодаря которой у нас и получилась дочь. Совершенно стандартная липкая гадость, выбраться из которой я желала уже год с того самого дня, как она произошла. Но никто из нас не был виноват в случившемся, и Соню я любила больше кого бы то ни было. Она была моим единственным спасением от окружающего мира.

Я свернула вправо и двинулась дальше по улице, в то время как Никита направился к местному магазинчику.

Мы переехали сюда неделю назад, убегая с прошлой квартиры впопыхах — эту пришлось найти за считанные часы. Район здесь был хоть и не самый плохой, однако намного хуже того, в котором мы жили ранее. Типичные серые хрущевки в обрамлении разбитого асфальта и грязных сугробов — так выглядела моя жизнь в прошлый год и будет выглядеть ещё долго.

Во двор зарулил большой чёрный внедорожник, заставив меня отпрыгнуть к чужому подъезду, чтобы не идти по дороге — бордюры здесь были крохотные. Сквозь тонированные окна ничего не было видно, однако громкая музыка словно специально была убавлена в тот момент, когда машина проезжала мимо нас с дочерью. Это заставило меня нахмуриться и проводить его взглядом. А он, словно надсмехаясь, остановился у нашего подъезда, нагло загородив все свободное место.