Прежде, чем вызывать скорую, надо бы проверить показатели, Энджи должна была как-то отреагировать.
Подключился быстро, вывел на экран данные и нахмурился.
Если вкратце, у Вороновой истощение, и Энджи уже вызвала неотложку и предупредила охрану внизу.
Рука сама потянулась к Славе, убрала с лица влажную прядь волос, коснулась высокой скулы.
Фен у нее сломался, джинсы эти…
Гребаная жесть.
Красивая, как чертова картинка. Тонкая, изящная. И эти брови вразлет, губы, глаза цвета шоколада. Меня накрывало от одного взгляда на нее, от одного ее присутствия. Как держался — не понимаю. Она одновременно и бесила и… с ума сводила.
Я не мог нормально соображать рядом с ней, контролировать себя не мог, думать ни о чем, кроме нее, в последние недели тоже не мог. Наваждение, бред.
Я склонился к девчонке, провел рукой вдоль шеи… Словно током шарахнуло.
Знаменский возле нее крутится постоянно, крысеныш облезлый.
Радует только, что Слава ничего не замечает, если бы замечала, я бы его уже придушил, наплевал на все и спустил бы с лестницы.
Проблема в том, что она и меня не замечает.
Застегнутая на все пуговицы, строгая, предельно сконцентрированная. Вот только характер не спрячешь… Я любил видеть злость в ее глазах, потому что в такие моменты…
Воронова заводилась с пол-оборота, вспыхивала спичкой, горела так ярко, что почти обжигала. В такие моменты хотелось разложить ее на любой вертикальной поверхности и трахать, пока голос себе не сорвет. Пока не замурлычет кошкой.
Да ладно, Игорь, себе-то не ври, ты хочешь ее разложить постоянно, стоит только увидеть или почувствовать запах духов — что-то сладкое с ванилью, жаркое. Я думал о том, какой она может быть в постели, какая она, когда кончает.
Жесть.
Поднялся на ноги, отошел к столу, чтобы быть дальше, чтобы начать думать.
Может ли она сливать кому-то наши разработки? Может ли быть замешана во всем этом? Все так очевидно на нее указывает, что… кажется слишком простым. На нее и на еще нескольких человек: двое разрабов и ее зам, конечно.
Я сжал челюсти, выдохнул, отворачиваясь к окну. Делать то, что я собирался, не следовало, но крысятник пора вычищать. Срыв с Иритой, косяки с Энджи, с каждым днем ситуация только ухудшается. Мы теряем время, а значит, деньги.
Дверь открылась, вырывая меня из мыслей, в кабинете показались врачи, а я вернул на лицо обычное свое выражение.
Станиславу привели в чувство и увезли в больницу, она пробовала спорить, выглядела растерянной, сопротивлялась, смотрела на меня так, что ни одной не пошлой мысли в башке не осталось: зло, упрямо, дерзко.
