Мне хватило нескольких секунд, чтобы пробежаться глазами по строчкам. Я повернула голову, отклонилась, налетев на мужчину, прижимаясь к нему на миг бедрами, спиной…
Мать твою…
Ястреб продолжал невозмутимо стоять, его руки все еще лежали на клавиатуре ноутбука, он снова всматривался в мое лицо, следил за его выражением. Кровь шарахнула в виски. Я попробовала отступить на шаг.
— Я не…
— Знаю, — просто кивнул он, забирая у меня свой ноут, возвращая его на место, а я повернулась к Игорю всем телом и все же увеличила расстояние между нами, стараясь собрать мозги в кучу.
— Нас взломали? Меня взломали? — потерла лоб, снова закрывая глаза. Вдруг затошнило, в горле пересохло, и мерзкий жар, неприятный, колкий разлился по телу. Я оперлась руками о стол, чтобы не свалиться, зажмурилась.
Это пройдет, через минуту пройдет. Просто недосып.
— Станислава? — как-то напряженно проговорил Игорь. Я повернула к нему голову, чтобы что-то сказать, но не успела выдавить ни звука. Кабинет, взбешенный Ястреб, город за заляпанным осенними дождями окном, все вокруг вдруг потонуло в темноте.
Игорь Ястребов
Мать твою!
Я дернулся вперед, успел подхватить Воронову прежде, чем он упала или приложилась головой об угол.
Не такой реакции я ждал…
Заноза в заднице обмякла в моих руках. Голова откинулась, задралась тонкая футболка, открывая полоску молочной кожи над поясом долбанных джинсов, и меня обожгло. Натурально обожгло от того, что сейчас Слава была в моих руках, от ощущения ее кожи, долбанного сладкого запаха, тонкой футболки…
Я стоял и как имбецил просто смотрел на ее лицо. На бледные губы, сомкнутые веки, тонкую линию подбородка, и в башке ворочался кисель. Густой, плотный, не дающий пробиться наружу ни одной здравой мысли. Очнулся только через какое-то время и тут же поспешил положить девчонку на диван.
Сглотнул, сквозь стиснутые зубы выпустил воздух, оставаясь стоять над Славой. Смотреть.
Черт!
Как же она меня раздражает. Как же я…
Я оборвал мысль, не дав ей развиваться дальше, запустил пальцы в волосы, почти зарычал от злости на самого себя.
Пять месяцев, пять долбанных месяцев маленькая стерва выводит меня из себя. Наматывает внутренности на кулак, рвет нервы, крышу мне сносит…
Черт!
Я снова тряхнул головой, проверил пульс на тонкой руке, склонился над ней, похлопав по щекам.
— Слава, — позвал.
Но в ответ получил лишь тишину. Сжал челюсти и сел рядом, беря другую руку с браслетом, вытаскивая свой телефон. Наваждение не прошло, но соображать получалось уже лучше. Я даже не стал ничего анализировать: ни ее обморок, ни собственную реакцию. Нахер. Сосредоточился на самых простых действиях.
