— С возвращением, старшина! — прошептал он, радостно пожимая Коржикову руку.
— Пошли, пошли, — заторопил его Коржиков.
— Или один вернулся? — не поверил сапер.
— Тут все равно никто больше не пойдет. Тут немцы сейчас такой сабантуй поднимут, что чертям тошно станет, — ответил Коржиков и пополз по проходу.
Торопился он, надо сказать, не зря. Знал, немцы хватятся своих дозорных. Так оно и случилось. Небо в стороне врага вдруг осветилось десятками ракет, по всему переднему краю немецкой обороны началась интенсивная стрельба. В воздухе засвистели пули, завыли осколки мин. Но Коржикову все это казалось уже чем-то почти бутафорским. «Нейтралка» уже была позади. Тем более что подготовленные заранее для обеспечения прикрытия своих открыли мощный огонь наши артиллерия и минометы.
Бруствер своего окопа Коржиков увидел как-то неожиданно, хотя и чувствовал, что он должен быть где-то совсем неподалеку. Взвилась в небо, разрывая темноту, очередная немецкая ракета, и он увидел перед собой земляной вал. А над ним чью-то каску и пилотку. И протянутые навстречу ему руки друзей. Он потянулся к этим рукам, привстал на одно колено… И вдруг почувствовал сильный удар в спину. Чуть ниже левой лопатки. Не устояв на ногах, он ткнулся лицом в землю, в тот самый бруствер, за которым его ждали. Кто-то выскочил из окопа, подхватил его на руки, передал в другие руки и осторожно, опустил в окоп. Там кто-то осветил его фонариком, потом куда-то его понесли. А он уже не понимал, что с ним происходит. Когда его снова опустили на землю и он на какой-то момент пришел в себя, он вдруг ясно увидел над собой лицо майора Зорина и даже услышал его голос:
— Как же это ты, Павел Ерофеич?
— Вот донесение от капитана Спирина, — ощупывая на груди карман, заговорил Коржиков. — Капитан велел передать полковнику Супруну, что они перед нашим правым флангом подтянули свежую танковую дивизию.
В глазах у него потемнело. Но он собрал остатки сил и продолжал:
— А дамбы надо разбомбить за сутки до начала нашего наступления.
— Какие дамбы, Павел Ерофеич? — не понял Зорин.
— В донесении все указано… — уже почти шепотом ответил Коржиков. — А капитана Спирина ножом этот гад ударил…
Коржиков закрыл глаза и замолчал.
— Как же так получилось? Он же почти был в окопе? — оглядев бойцов, спросил Зорин.
Ему не ответили. Все смотрели на старшину, который уже ничего не слышал и не видел. Потом кто-то сказал:
— Он через бруствер уже перелезал, а тут мина. Ну и осколком…
